обстоятельней обосновать свою позицию. Так расточительно тратить время: вместо того чтоб писать – растолковывать!
Прощальные стихи Ушакова – горькое признание в капитуляции: «Все стороны, все государства Глядят ко мне в мое стекло… Не ограничено пространство, Но время… время истекло». Последний взгляд на Вселенную.
Известны три заповеди цинизма: мир ничем не удивишь, упущенные возможности вновь не представляются, себе все дозволено. Все три на поверку ложны. Мир удивляют и потрясают бессчетное количество раз. Упущенные возможности вновь возникают, если с первого раза им не удалось вас одурачить. Себе дозволено вовсе не все, а лишь столько, сколько вы можете выдержать.
Подвижный энергичный просветитель. Из тех, что «за все в ответе». Говорит: «Литературное дело».
Торжественность присяги, клятва Гиппократа, целование знамен, обряд посвящения, театральность обетов – вся эта эстетизация этики (в первую очередь государственной), чтобы легче было нести ее бремя.
Драматургия без мысли бездушна, а без души – бессмысленна.
Мать – колхозница, отец – ахалтекинец. Кентавр с безупречной анкетой.
Вкусил от чаши конформизма и был отравлен до конца своих сладких дней.
Старцы наперебой заискивали перед молодым жеребцом.
Старость хочет быть деятельной, а выглядит суетливой.
Эстонский писатель взахлеб рассказывал о своем невезучем брате-близнеце, все время повторяя: «Мы – из одной клетки». Все мы – из одной клетки, бедный прибалт, впрочем, дай тебе Бог – в этот миг я окончательно решил написать «Незнакомца».
Катаев заметил (делает ему честь), что у Чехова описание никогда не замедляет движения. Оно как бы находится в нем.
Каждый пишет в соответствии с уровнем темперамента. Если созерцатель Беккариа замечает: «Счастливо общество, не требующее героев», то неистовый Брехт переиначивает эти слова на свой лад: «Порочно общество, требующее героев».
На нового чемпиона надели лавровый венок, и я вздохнул про себя: «Вот и начался спуск».
Древнее наблюдение – по какому признаку мы выбираем друзей? Amore, more, ore, re – по любви, нраву, лицу, делам. Житейская мудрость через посредство лингвистического анализа.
Шекспир: «Мы созданы из вещества того же, что наши сны». Убежденность поэта! Мы созданы из скверной ненадежной глины, а сны наши так на нас не похожи.
Героев великих авторов отличает мера слияния первых со вторыми. Злодеи, написанные классиками, мелкими людьми не бывают.
Так надоешь себе, что и смерть не страшна.
Повтор обладает истинной поэтической силой. Уверен, что рифма начиналась как анафора и, лишь пройдя долгий путь, повторила уже не смысл, а звук.
Плебейство, декретом возведенное в патрицианство, – это и есть Страна Советов.
Театрализация прозы дала нам и Гоголя, и Булгакова,
