маневр, и остался позади самолета Кузнецова, еще одна атака основной пары, и обратная косая петля, с выходом на потерявшего высоту правого ведомого. Огонь они открыли одновременно. После этого Кузнецов вытащил флажки и передал ведущему условный сигнал: «Вы сбиты, следуйте «домой»». Ведущий показал кулак, но развернулся в сторону Крыма. А мы через двенадцать минут прошли их курсом над эскадрой, показав белые полосы под крыльями. Чистая победа!
Эскадра, правда, якобы отразила первый налет бомбардировщиков, но теперь над ней висела вся авиация Одесского военного округа, и положение у атакующих было «не очень». В итоге признали, все-таки, что «одесситы» выиграли.
Нас с Петром круто допрашивали: каким образом обнаружили ордер. Пришлось сознаться, что почерк начальника службы «Р» линкора Пете известен, и каким бы кодом он не пользовался, его слитные «С», и окончания абзаца в виде «семерки» – это характерный признак. Именно: почерк выдающегося радиста. Плюс – скорость передачи. Не в войнушку ведь играем: учения! Так что, по трем пеленгам и двум линиям положения определили счислимо-обсервованную точку, и навели бомберов. И бой с прикрытием выиграли. А иметь на борту командную радиостанцию, чтобы иметь представление: чем занято воздушное прикрытие – тоже требуется. Наш пролет над ордером моряки просто зевнули.
Короче, после возвращения «домой» решилась дальнейшая судьба Петра. Кузнецов, которому еще в воздухе присвоили майора, по прилету домой, после всех разборок, сказал подполковнику Андрееву:
– Я по поводу Пети, Христофорыч. Такая корова нужна самому. Черкани-ка у себя, что служить ему в четвертой эскадрилье, командиром первого звена. Я с таким ведомым в разведку пойду.
– Да я в курсе, не волнуйся! В первое, говоришь?
– Да, Алиханов не тянет, пусть в войсках потренируется. Надеюсь, ты не возражаешь.
– Насчет Алиханова – согласен. Ну, а Петра из училища упускать не стоит. Серьезный парень, Миша. Имею такое же мнение.
Оставшиеся два месяца и десять дней до выпуска пролетели, как один день. Если не считать вынужденной посадки в плавни на том самом пушечном «И-16» семнадцатой серии, самом новом, самым высотным, самым-самым-самым, который так и летал без радио. Над морем, на высоте 9 000 метров вначале застучал и сдох нагнетатель, через некоторое время что-то пыхнуло под капотом и встал движок. Огонь сбить удалось, перекрыв подачу топлива, он чуть подстих, Петр открыл створки на полную, затем прикрыл их, и гореть, вроде как, перестало. Лишь временами из-под капота вырывался какой-то липкий пар. А до ближайшего берега – 46 километров, Ахтарский или Широкий полуостров. Он подобрал оптимальный угол, довернул под ветер. А крылышки у «Ишачка, хоть и широкие, но короткие. Альтиметр откручивает метры до поверхности, а горизонт как прилип к далекому далеко. Море только-только начало освобождаться ото льда, навигации еще нет, лед весь покрыт разводьями и лужами. Первую неделю как тепло, март месяц. Купаться – интереса никакого. Даже если выпрыгнуть, то все равно – смерть, только от холода и воды. После того, как высота
