гном еще начинает петь свою проклятую песню на уже понятном Гудо нижнегерманском наречии:
«Чьей кровию меч ты свой так обагрил?
Эдвард, Эдвард?
Чьей кровию меч ты свой так обагрил?
Зачем ты глядишь так сурово?»
Гудо чувствует усталость. Но он все еще продолжает бой с тем, кого смело можно было назвать призраком. Удар, еще удар…
И опять в пустоту. А человек-гном продолжает свою издевательскую песенку:
«То сокола я, рассердяся, убил,
Мать моя, мать,
То сокола я, рассердяся, убил,
И негде добыть мне другого!
Его друзья лучники подхватывают:
«У сокола кровь так красна не бежит,
Эдвард, Эдвард!
У сокола кровь так красна не бежит,
Твой меч окровавлен краснее!»…
Гудо со всего маха рубит и, конечно же, мимо. Только этот удар был крайне неудачен. Боевая секира глубоко уходит в мягкий лесной грунт, и тянет за собой хозяина. Гудо падает и больно ударяется грудью о пенек. Хорошо, что тот древен годами и рассыпается прежде чем выломать кости груди. И все же удар вырывает из глотки Гудо дикий крик боли.
Его тут же с радостью подхватывают проклятые стрелки и возносят к звездам, что украшают верхушки деревьев. Хуже того. Человечек вскакивает на спину Гудо, обхватывает его горло железными пальцами:
…«Мой конь красно-бурый был мною убит,
Мать моя, мать!
Мой конь красно-бурый был мною убит,
Тоскую по добром коне я!»
А торжествующая толпа англичан лучников подхватывает:
«Конь стар у тебя, эта кровь не его,
Эдвард, Эдвард!
Конь стар у тебя, эта кровь не его,
Не то в твоём сумрачном взоре!»…
Это еще слышит Гудо и проваливается в придушенное беспамятство или сон…
Это тогда, в черных литовских лесах. А сейчас Гудо… То ли опять во сне, то ли в забытье. Как понять?
– А помнишь что дальше?
Гудо посмотрел в насмешливое лицо стрелка Роя с черными крыльями за спиной и кивнул головой:
– Потом ты поил меня хмельной медовухой, и мы подружились.
– Нет, не то…
– Потом ты учил меня стрелять из лука, и хитро сражаться мечом и копьем.
– Нет, не то…
– Ты учил убивать, не зная жалости, и…
– Не то, не то, не то… Я учил тебя петь и плясать… Одну единственную песню. Мою песню. На всех языках, которые я знал. Ты помнишь?
– Я помню, как бесила она других воинов, и как мы издевались над ними…
– Опять не то… Песню, песню… Вспоминай… Вспоминай…
– Вспоминать? Зачем?
– Потому что никто, кроме тебя, тебе не поможет!
Стрелок Рой взмахнул черными крыльями и исчез. Но Гудо не падал. Он с удивлением посмотрел на второго ангела, поддерживающего его, и ахнул.
В бескрайнем пространстве неизвестно чего несчастного Гудо поддержал… сам Гудо.
