чувствовал, что нахожусь в дурке под глюками. Этот документ имел почти стандартный вид объёмного «Кодекса» с законами, терминами и определениями. Да даже имелись комментарии судебной практики!
Конечно, написано всё с лёгким оттенком имперской старины, но смысл слов никуда не девался и «твёрдых» знаков не водилось. И тут даже воды поменьше, чем в наших законах. Видно, для того, чтобы «простой люд» или «вне ранга» понимал их без специальных юристов.
Что удивительно, здесь даже присутствовал элемент гуманности и человеколюбия по отношению к низшим категориям граждан. Например, Марико при разговоре назвала таких, как она, «жалкими простолюдинами», но на самом деле, она себя не умаляла – это на государственном уровне трактуется не как оскорбление, а как термин, определяющий потребность простолюдина в жалости к себе и милосердии со стороны голубокровных, героев и высоких чинов. Так сказать, забивается моральная установка, что гнобить простолюдина – это плохой тон для уважаемого человека.
Спустя десять минут всего этого идиотизма у меня в голове всё перемешалось, и я отдал смартфон хозяйке.
– Скажите, Марико… Какие наркотики я принимал? – спросил я, массируя себе виски.
– Господин, неужели вы хотите… – испугалась она.
– Нет! – перебил я её. – Просто мне надо знать, не действуют ли они до сих пор.
– Эм… Я в них особо не разбираюсь, но, кажется, вы принимали пикотоин.
– Это ещё что за хрень хреновая? – изумился я.
От моих слов девушка расширила глаза и покраснела.
– Г-господин… в-вы… ругаетесь, как сантехник…
– Вы можете объяснить, как действует этот наркотик? – проигнорировал я её.
Она взяла в руки смартфон, что-то там ввела и неуверенно начала:
– Тут говорится… он… сильно пьянит голову, почти как от алкоголя. Но в том его и опасность, что можно не рассчитать дозу и умереть от отравления или впасть в кому. И кстати… – она округлила глаза, – …тут указано, что нередки случаи частичной или полной потери памяти. Прямо как у вас! Ну а ещё он вызывает сильную зависимость. Обычно принимающие пикотоин сразу становятся наравне с алкоголиками последней стадии… – дочитала она и улыбнулась мне. – Но я в вас верю, господин. Вы таким не станете!
– Понятно, теперь… – пробормотал я.
Я вроде не пьян, но от всех этих новостей хорошего вискаря бы хряпнул.
Если допустить невообразимое, что я каким-то образом умер в лифте – а ведь все соседи жаловались в ЖЭК, что он на ладан дышит – и перенёсся в этот мир, в тело парня, впавшего от передоза в кому, по счастливому стечению обстоятельств являющимся моей альтернативной копией, то всё встаёт на свои места.
«Я – свихнувшийся аниме-задрот!» – нервно пошутил я про себя.
Я всегда со скепсисом смотрел на книги про попаданцев, а вот аниме с «исекаем» поглядывал, но втихаря,
