Старому императору были представлены доносы с границы от подчиненных генерала Мин Синя, переписка наследного принца с императором Южной Сунь, доказательства подкупа ряда старых министров через великого наставника принца с целью поддержки при дворе и прочее, и прочее… Количество грехов наследного принца было настолько огромным, что Мин Дуань приказал немедленно заточить его в тюрьму, а его мать, императрицу Чжэнь, в Холодный дворец[10]. Первого принца лишили титула, а затем и его мать. Множество чиновников сместили со своих мест и казнили. Убитый горем император слег окончательно и на смертном одре передал кабинету министров два золотых свитка со своей последней волей.
Первый гласил:
«Наследный принц, Мин Сюань, совершил непростительное преступление. Будучи Нашим сыном, которому Мы больше всего доверяли, он сговорился с врагами империи, замыслил и осуществил убийство родного брата, довел двор до того, что Мы больше никому не можем доверять. Мин Сюань будет разжалован до простолюдина, и Мы запрещаем хоронить его останки в императорской усыпальнице. Нашу супругу, Чжэнь И, постигнет то же наказание. Мы запрещаем хоронить ее рядом с Нами».
Второй указ императора гласил:
«У Нас остался лишь один ребенок, которому Мы можем доверить империю. Мин Сянь выросла добродетельной и смиренной. Четвертая принцесса умна, проницательна и сильна волей. Мы надеемся, что бремя, которое Мы возлагаем на нее, будет ей по плечу. Четвертая принцесса Мин Сянь Нашей волей провозглашается Нашей преемницей и первой императрицей Северной Сунь».
И Мин Сянь, мирно живущая в своем дворце, никогда не думавшая и даже не мечтавшая о подобном, неожиданно получила в свои руки страну и увидела, как вся прислуга упала на колени.
– Да здравствует императрица! Многие лета новой императрице!
Глава 2
Двор
Мин Сянь восседала на драконьем ложе, глядя из-под опущенных ресниц на придворных внизу. Министр Вэй и министр Лю стояли посреди зала на коленях и при этом не переставали переругиваться с министром Цао.
– Тихо! – устало произнесла императрица, поднимая руку и потирая виски. Чжоу Су тут же подскочил к ней, подавая пиалу чая. Мин Сянь отвела ее рукой. – Дражайшие министры, к чему эти споры? – спросила она, глядя на них сверху вниз.
– Министр Цао предлагает совершенно неприемлемые вещи! Разве можно поставить посмертную табличку простолюдина Мин Сюаня, изменника и преступника, на церемонии поминовения прошлого императора? – Министр Вэй метнул яростный взгляд на министра Цао. Тот мелко дрожал, но продолжал простираться на полу в глубоком поклоне, непреклонный в своем мнении.
– Верно-верно! – загудели придворные.
Шан Юй, стоящий на ступень выше их[11], бросил взгляд на императрицу. Та склонила голову вниз, и из-за рядов жемчужных нитей ее лица было не разглядеть.
Место заточения потерявших благосклонность или провинившихся жен императора.
Как великий советник, Шан Юй имел право стоять ближе всех к императорскому трону, а также выше всех остальных министров.
