в мою комнату та самая подавальщица принесла еще один поднос с едой! Девушка так прониклась моей выдуманной историей о побеге из дома к любимому, но неодобренному родителями, мужчине, что старалась помочь, будто готовила побег для себя.
Не знаю, возможно, один золотой и добавил ей усердия в этом вопросе, но мне хочется верить, что в душе светловолосой простодушной Анни живет настоящий романтик, и она готова рискнуть ради влюбленных сердец!
Как бы то ни было, но именно она пришла разбудить меня среди ночи, когда страж уже уснул, а до отбытия кареты оставалось немного времени. Именно Анни и проводила меня темными коридорами для слуг к заднему выходу. Она же поделилась своей старенькой шалью и помогла так намотать ее на голову и плечи, чтобы случайные свидетели издалека нас могли перепутать. Уезжая из города, я сожалела только об одном – Верта обязательно накажут. Жаль, что пострадает парень из-за меня, но сдаваться так просто я не собиралась!
Переговорив с кучером, выяснила, что до ближайшей остановки у меня есть пара часов. Я решила, что там мне необходимо пересесть на одну из других почтовых карет, а лучше и вовсе заменить более менее удобные условия на обычную телегу какого-нибудь торговца. Да, трясти будет намного сильнее, но зато и шансы быть быстро обнаруженной сводились к минимуму.
С этими мыслями я и уснула, чтобы уже через два с половиной часа стоять на большом перекрестке, с интересом наблюдая за оживлением на станции.
***
Кто бы мог подумать, солнце только-только вставало из-за горизонта, а здесь уже было столько народа. Велись оживленные разговоры, то и дело прерываемые чьими-нибудь выкриками или же ржанием лошадей. Скрип колес почти не стихал, как и цоканье копыт. Такая активная жизнь ранним утром была для меня непривычна. Дома мы, конечно, тоже не вели праздный образ жизни, ведь семья Фрейзеров лишь условно относилась к аристократии Кронта. И пусть отец пользовался безграничным доверием короля, а мама была лучшей подругой его фаворитки, но все-таки мы были скорее оскоминой на зубах элиты города, чем полноправными ее членами. Поэтому у нас дома не было слуг. Хотя тут причина была скорее в том, что наша главная ведьма предпочитала все делать сама. Они с отцом любили ходить на рынок, где матушка вволю развлекалась, а жителям окраины приходилось улыбаться Палачу. И пусть отношение к работе отца по рассказам сильно изменилось, но все же сыскать любовь народа тому, кто рубит головы, крайне сложно.
Нас с Кайлом и Томом тоже привлекали как к домашним делам, так и к закупкам продуктов, да и всего необходимого. Но одно дело – рынок, хотя там я бывала редко, потому как совершенно не умела торговаться. А вот такая активность в ранние рассветные часы была мне незнакома. Я не понимала, как люди могут шутить с самого утра. Широко улыбаться и обмениваться новостями, тогда как сами были в дороге немало часов и провели бессонную ночь? Мне было сложно сохранять жизнелюбие, если я не высыпалась! Вот и сейчас я стояла на обочине
