год, может два… но мы любим мечтать,
Что конец этой жизни – нескоро.
Так считали и те, кто не могут сказать,
Потерявши земную опору
И отчаливши в область иную навек,
Что могли б нам поведать оттуда?
Может быть:
«Эй, воспряни от сна, человек,
И покайся, чтоб не было худо!
И подробную исповедь пред алтарем
Принеси, начиная с утробы.
Чтобы не было после упрёка ни в чем
На небесных ступенях загробных».
Зажигайте, друзья мои, свечи
И гоните тоску о былом!
Для молитвы нам дар этот вечер,
Растворимся молитвенно в нем.
И рождение Спаса прославим,
А затем воскресенье Его.
Все печальное в прошлом оставим,
Чтоб не мучало нас ничего.
Очищайте, друзья мои души,
Чтобы в них голос Бога звучал,
Чтоб в январскую жуткую стужу
Бог любовью сердца согревал!
Планета ликует, у нас – строгий пост.
И новшество это нам Ленин принёс.
Он сдвинул безжалостно календари.
Везде свою волю он смело творил.
Не только стране, но и нам навредил.
Добрался бы он до небесных светил,
Но был остановлен земной вельзевул.
Хоть кто-нибудь дни бы на место вернул!
Боль от непонимания гложет,
Справедливость не дружит со мной.
И гирлянда, увы, не поможет,
Если радости нету иной.
Что за счастье – скакать возле ёлки,
Притворяясь медведем, лисой,
Если душат уже кривотолки,
И скорбями наполнен путь мой?!
Строгий пост, но стреляют питарды,
И шампанское льётся рекой.
Православные не виноваты,
Что в грехе обретают покой?!
До чего же пуста и цинична
Новогодняя ночь для греха,
Прихожане, похоже, двуличны,
Успевая и к ёлке, и в храм.
«Мы и нашим, и вашим послужим,
А уныние – тягостный грех!»
Но унынье – когда ваши души
Наполняются жаждой утех!
«Пустота, веселящая сердце,» —
Так святой этот грех окрестил.
И душой мы не сможем согреться
У фальшиво зажженных светил.
Нудной слякотью сменится лето,
И закончится призрачный век,
И не выдержит сердце поэта,
И уйдёт навсегда человек.
Что же дальше? – нельзя догадаться.
Может мука иль радость сполна.
С этой жизнью придётся расстаться.
