весь ужас того безвременья, в котором он оказался. Этот ужас всё нарастал, разрывая Якова изнутри, и Яков понял, что только смерть избавит его от этого непереносимого чувства. Все дремавшие в нём страхи, унаследованные им на глубинном генетическом уровне, пробудились и дружно заявили о себе предсмертным пронзительным воем.
За спиной Якова раздалось громовое раскатистое рычание. Яков догадался, что так может рычать только монстр с львиной головой. У льва есть много звуковых сигналов, имеющих коммуникационные функции. Самый страшный из них адресуется смертельно опасным врагам и объектам его охотничьей агрессии. Этот рык проникает в среднее ухо жертвы и парализует её.
Такое же парализующее воздействие произвёл на Якова звук, раздавшийся у него за спиной.
Спасение пришло неожиданно.
На рефлекторном уровне Яков вырвался из обуявшего его ужаса в состояние транса, в мир квантовой нестабильности, в котором не действуют правила и законы привычного для Якова мира. Яков вновь оказался на тех последних пядях реальности, где он пытался найти спасение от попадания в пропасть безвременья. Ему вдруг вспомнилось, как должен действовать пловец, подхваченный морским течением, уносящим его от берега:
К берегу плыть нельзя. Течение сильнее человека. Оно обессилит его в борьбе и поглотит в своей пучине. Нужно плыть не к берегу, а вдоль него, до тех пор, пока не выплывешь из захвата гибельного течения. Только тогда можно направиться к берегу и получить спасение.
И Яков, сопротивляясь силе ветрового потока, пошёл не навстречу ему, а вдоль края пропасти безвременья.
Яков вернулся домой после схватки в тем ветровым потоком постаревшим на много лет, поседевшим и с иным пониманием жизни.
Ужасы белой горячки
Наркологи знают о том, что самые лютые страхи, которые только могут вселиться в человеческий разум, порождаются приступами болезни, именуемой алкогольным делирием (в простонародности – белой горячкой).
Петруша имел много страхов. Он панически боялся высоты, крупных бродячих собак с агрессией на запах выдыхаемых алкогольных паров, ядовитых насекомых, змей и крыс. Трудолюбием он никогда не отличался, хвастался своей «независимостью», выражавшейся в том, что вместо официального трудоустройства предпочитал «шабашки». Для этого Петруша приезжал в региональный центр и проходил по новым микрорайонам, где обычно велись строительные работы и требовались неквалифицированные подручные, среди которых чаще всего попадались выпивохи, создающие кадровую текучку (заработал – и ушёл в запой).
– Командир, на подработку без оформления возьмёшь меня разнорабочим? – спрашивал на стройплощадках Петруша у каждого дяденьки, отдающего приказы работягам на специфическом строительном сленге (на стопроцентном мате).
«Дяденьки» окидывали его безразлично-критическим взглядом и чаще
