Сейчас уже понятно, что старые правила разрушены – значит, будут как-то формироваться новые. И эти новые правила, так или иначе, будут включать какие-то приоритетные зоны влияния, пусть даже это и не будет так названо.
Не получится, чтобы вся Украина стала приоритетной зоной влияния России, и не получится, чтобы вся Украина стала приоритетной зоной влияния Европы. Поэтому надо найти компромиссный вариант, когда части Украины выбирают для себя приоритетные направления экономического сотрудничества.
– В принципе, такой вариант должны искать Европа и Россия.
– Да, Европа и Россия…
– Скажите, а как вы оцениваете позицию России в связи с событиями на Юго-Востоке?
– Я бы сказал, позиция России на 80 % вынужденная, она продиктована условиями, в которые Россию поставили.
Конечно, есть представления в обществе, у либералов, что Россия не должна претендовать на какие-то высокие статусы, она должна быть такой большой Словакией, ни во что не вмешиваться, пусть Украина будет сама по себе. Но это, как мне представляется, вступает в противоречие с самой сущностью российской идентичности. Россия существует либо как государство с высокой имперской претензией, либо распадается и не существует вообще. Думаю, что это понимает Путин и большая часть политического класса России. Поэтому те условия, в которые ставили Россию на Украине европейцы, не только во время и после Майдана, но и до него, просто принуждали Россию к адекватным действиям.
Конечно, варианты реакции разрабатывались. Но я думаю, что если бы Россия занималась Украиной хотя бы на 10 % от того, что ей сейчас приходится делать, занималась бы раньше, то этого сейчас делать бы не пришлось. Здесь была бы влиятельная пророссийская политическая сила, которая удерживала бы какое-то равновесие в системе. А так – ее вообще нет.
Более 10 лет назад в разговоре с одним очень высоким российским руководителем я говорил: почему бы вам не посмотреть, как занимаются Украиной американцы, европейцы? Вы же ничего не делаете, никаких нет фондов, грантов, а у нас Западом сотни миллионов долларов вкладываются в «мягкую силу». На что мне было сказано: Михаил Борисович, это – ваши проблемы. А я ответил: не исключено, что через некоторое время это станет и вашими проблемами. Ну вот… Это тот самый случай, о котором говорят – «долго запрягают, да быстро ездят», «пока гром не грянет, мужик не перекрестится»…
– А теперь приходится быстро ехать и на ходу креститься…
– Да. Но такая позиция значимую часть украинского общества настраивала против России – чего не было бы в случае «мягкого влияния».
Особенно – молодежь, которая утрачена для России на 80 %.
Да что там! Какая-то маленькая и невлиятельная организация, которая многие годы по слухам брала деньги у Коломойского и работала с украинскими фанатами, создала из этих фанатов праворадикальную политическую антироссийскую массовку, состоящую из десятков тысяч
