ремесленников, крестьян, то есть всех скопом. Но дело в том, что теория трехчастного общества по Адальберону выглядит совсем иначе. К третьему сословию относилась верхушка горожан. Только верхушка: богатые купцы, главы ремесленных гильдий, выдающиеся мастера. Для того чтобы считаться laboratores, необходимо было получить наследство и приумножить его не менее, чем вполовину (подробнее об этом есть у Ле Гоффа в «Цивилизации средневекового Запада»). И что самое важное, член третьего сословия противопоставлялся «беднейшим, работающим своими руками».
Лукреции Ченчи и Беатриче Ченчи отрубают головы в Риме: палач поднимает голову Беатриче, брат которой падает в обморок при виде этого зрелища
Гравюра, ок. 1850. Wellcome Collection
Получается, что большая часть средневекового европейского мира не попадала в трехсословное общество. Это бедняки, которые его окружали. Но вместе с тем именно для них и существовали три сословия. Они тоже часть тела Церкви, а значит, они тоже нуждаются в просвещении и спасении. Именно для их блага священники и монахи пытались познать законы мироздания и внушить представление об истине им и всем остальным. Для их пользы воины устанавливали справедливые законы и оберегали от врагов, а хитроумные laboratores делали мир лучше, наполняя его разными товарами и изобретениями. И в понимании Адальберона совокупное усилие всех трех сословий должно было просветить и научить всю эту невежественную массу.
И возглавлял этот мир папа, задачей которого было решать, направлять, советовать и судить. Ибо власть короля и даже императора – несовершенна.
Папа в папском кресле по пути в часовню
Гравюра, 1585. Rijksmuseum
Средневековое понимание власти выглядело следующим образом. Есть potestas – власть природная, связанная с правом и возможностью проливать животворные жидкости: свое семя, свой пот и вражескую кровь. На русский это понятие можно перевести как «могущество», немцы переводят как Macht – мощь.
По Августину, potestas – это власть града Земного. «Я – сильный, могучий варварский вождь. Я поднял свое племя, пришел к врагам, убил их мужчин, забрал их женщин. Я – молодец». Но на всякого сильного варварского вождя найдется еще более сильный варварский вождь, и он придет и убьет если не его самого, то его детей. Potestas циклична, а в долговременной перспективе – статична. Бегает один могучий вождь за другим, менее могучим, убивает его, а за ним бегает чуть более могучий вождь. При этом общество и государство никак не меняются.
Potestas развивается с помощью auctoritas – авторитета, власти трансцендентного, божественного. Это власть, связанная с максимальным отказом от своей природы и в первую очередь с отказом от пролития животворных жидкостей. Это власть монахов: они не берут в руки оружие и не женятся, да и потеют не особо. Если они работают, то в скриптории, переписывая книги. И это со временем превращает их в людей, способных слышать и правильно трактовать
