с губ.
Они замирают, переглядываются. Думают, я хочу уехать поскорее? Это не так. В общаге мне делать нечего. К тому же моя лучшая подруга до сих пор дуется, что я пошла тусоваться с Лилькой и Риткой.
Нужно будет перед ней извиниться.
– После обеда. Дорога была долгая, нужно отдохнуть. Ты куда-то спешишь, малыш?
– Давайте, я приготовлю обед, – улыбаюсь, – всё-таки вы меня спасли.
– Ты ещё не рассказала, что случилось у тебя с Лилькой, – усмехается Глеб, – как такая прелесть вообще попала в её компанию?
– Я… – прикусываю губу, отвожу взгляд, – это долгая история. Пожалуй, я всё-таки приготовлю вам что-нибудь.
Подскакиваю и несусь на кухню, лишь бы не отвечать на вопросы. Мне почему-то стыдно признаться, что я хотела дружить. Искренне верила, как дура наивная. А меня чуть не развели.
Иду к холодильнику.
– Ого! – там столько всяких продуктов.
Я люблю готовить. Из того, что есть в холодильнике получится отличный обед из трёх блюд. А еще можно сделать пару перекусов и…
– Почему ты убегаешь от разговора о моей дочери? Помимо того, что она тебя опоила и сунула в багажник, есть что-то ещё? – Глеб оказывается прямо за моей спиной.
От его грудного голоса меня ведёт.
– Посмотри на меня, малыш, – тихо говорит он.
– Я…
– Настя, – настойчиво повторяет.
Разворачиваюсь. Тут же попадаю в плен тёмных глаз взрослого мужчины. Он захлопывает холодильник, опирается на на него двумя руками. Разглядывает моё лицо.
Сердечко улетает в нокаут.
– Этого… – облизываю губы, – достаточно, чтобы её наказать. Я думаю…
Не хочу рассказывать. Чувствую себя грязной. Почему-то стыдно признаваться в том, что планировали Лилька и Олег.
– Надеюсь, ты доверишься мне, – шепчет он, наши лица всё ближе.
Забываю, как дышать. Горячее дыхание мужчины опаляет губы. Он хочет меня… меня… поце…
– Так! – громыхает Фёдор, и Глеб отходит. – Оу, я не помешал?
– Нет, – блею, резко разворачиваюсь и распахиваю холодильник.
Рассматриваю содержимое, но мысли в голове все вразнобой. Шарахаются по черепной коробке. А щеки все красные и горят.
Фёдор подходит, обхватывает ручищами мою талию, слегка сжимает. Затем приподнимает меня, отодвигает в сторону.
От его уверенных касаний внутри всё пляшет.
– Водичку будешь, малыш? – рычит мужчина.
– Я… я…
– Ты боишься меня? – шепчет, подаётся ко мне и прижимается носом к затылку.
– Н… нет… – пищу, почти испустив дух.
– Это хорошо, – он отходит, достаёт бутылку воды из холодильника.
– Ну так будешь? – еще раз спрашивает.
– Нет, сп… пасибо… – боже, я же раньше никогда не заикалась!
– А
