на работе, так ещё теперь приходилось заниматься продажей своей квартиры.
Дело в том, что когда Олег был жив они решили продать её квартиру и на вырученные деньги купить небольшой дачный домик за городом. И вот именно сейчас объявился покупатель и Лида разрывалась со всех сторон.
Сегодня же на работе ей сократили зарплату, начальник долго входил в её положение, но постоянные отгулы, опоздания и вовремя несданная работа говорили за себя. Уволить не уволил, но зарплату сократил.
Уставшая и недовольная Лида возвращалась домой. Груз так резко взвалившихся проблем превратил из некогда молодой, красивой и статной – унылую, сгорбленную под грузом проблем женщину.
Лида металась, ночи она практически не спала. Парней напавших на Олега поймали и уже велось следствие. Лиде пришлось несколько раз выезжать в отделение, Машу она в это не впутывала. Девочка только-только начала общаться с психологом и идти к нему на встречу. Когда Лида сообщила Маше, что скоро можно будет попрощаться с папой, девочка лишь кивнула и убежав к себе в комнату там расплакалась.
В день похорон Маша была бледна и её худенькие ручки крепко прижимали к себе зайца, она дрожащей рукой взяла руку Лиды и они вместе направились на кладбище.
После похорон Лида чуть ли не на руках унесла уставшую Машу в комнату.
Там девочка наконец впервые за весь день позволила себе расплакаться. Даже на похоронах она не проронила ни единой слезинки, стояла белая как мел, губы дрожали, но титаническими усилиями девочка не плакала. Вот до чего бывает сильно детское горе. Именно в такие моменты ребёнок перестаёт оставаться несмышленышем, его детство резко обрывается, а наивный взгляд исчезает, вместо него появляется взгляд затравленного зверька. Улыбка покидает их уста, а вместо неё появляются плотно сжатые в несогласие губы, брови хмуро сводятся к переносице. А в голове их детский мир навек разрушен. Таких детей называют стариками в детском обличье. Слишком рано они познают боль утраты, знакомятся со смертью, начинают разглядывать этот мир без призмы наивности. Вот и
Маша в этот день повзрослела. От той веселой, балагурной девочки не осталось и следа. Она замкнулась в себе и смотрела иной раз таким тяжёлым взглядом, что сердце у Лиды сжималось. Она и раньше то не особо понимала Машу, а уж сейчас даже не знала как себя вести с ней.
Единственное правильное решение она оставила сеансы с психологом. В школу Маша начала ходить сама, Лида хотела дать ей время оправиться, но утром следующего дня Маша разбудила Лиду и сказала.
– Давай, вставай. Время уже почти семь. Мы в школу опоздаем – трогая её за плечо проговорила Маша.
Лида лишь сонно кивнула и отправилась собираться. Маша удивила её, девочка пугала Лиду своими поступками и серьёзными разговорами. Слишком она не была похожа на обычного ребёнка с шалостями. Но она пообещала себе, что девчонку не бросит и будет воспитывать. Пусть Лида ей не родная мать и никогда ей не станет, но ради Олега она как сможет,
