у меня тревожно забилось, и я осознала, что сдаю позиции.
– Они поступили чудовищно, – пробормотала я, понимая, что лгать бессмысленно. – Но вы поставили их перед выбором: одна жизнь против жизней миллиардов людей. Они выбрали меньшее зло. Но и вам не стоит забывать о собственной роли в этом обмене.
– О роли судьи? – он не шутил и не смеялся, и, кажется, все ужимки остались в прошлом: – Или того, кто действует для всеобщего блага? Чем их выбор отличается от моего, если, уничтожая восемь миллиардов человек, я обеспечу жизнь двадцати миллиардам деррианцев?
Я онемела, не зная, что сказать. Он умудрился вогнать меня в замешательство, и мое молчание лучшим образом доказывало то, что я проиграла.
– Но мы не угрожаем вашей расе, – пробормотала я, почти признавая собственную капитуляцию в этом споре.
– Ошибаешься.
– Но принимая такие решения, нужно хорошенько все взвесить.
– Это оскорбление, человек? – его ладонь заерзала на рукояти. – Решила посоветовать мне подумать еще раз?
Я качнула головой.
Ощущение его безумно волевой, сильной и характерной энергетики вышибало из меня дух. Этот мужчина был силен – нет, не только физически. Я ощущала его превосходство по многим аспектам, и это заставляло тихо ненавидеть его и восхищаться им. Какого черта он был так недосягаем?
– Я просто прошу вас взглянуть на проблему с другой стороны, – мягко упорствовала я. – Рассмотреть всевозможные варианты сохранения мира, – и очень проникновенно: – Пожалуйста.
– Различие деррианцев и людей именно в том, что первые никогда не руководствуются эмоциями, – сурово отрезал тейн. – Несмотря на то, что физически мы похожи, а биологически совместимы, различие между нами огромно. Все, что я делаю, неоспоримо. Мое слово – закон.
Я опустила голову, смертельно устав от этого разговора. Тщетность попыток переубедить этого мужчину была так кристально ясна, что меня захлестнуло отчаяние.
– Дайте мне шанс, – попросила я, не поднимая глаз.
– Шанс для чего? – спросил он. – Твоя жизнь вне опасности. Я не дам тебе умереть.
– Это еще хуже, – печально хмыкнула я. – Жить, зная, что другие погибли. Не справиться. Не суметь помочь, – и я снова вскинула взгляд: – Что бы вы сделали на моем месте?
Мне показалось, что на секунду в его сознании вспыхнуло понимание.
– Я не окажусь на твоем месте, человек.
– Уверена, вы бы не сдались, – сказала я, и его дыхание вдруг участилась, а взгляд стал неподвижным: – Не смирились. Вы бы пошли до конца, верно? Даже ценою жизни, – и, печально улыбнувшись, закивала собственным мыслям: – Так не отнимайте и у меня такое право.
Мне стало так горько, что дрогнул голос, и я закусила губу. Я навсегда останусь верна своим убеждениям, и до последнего вздоха буду бороться.
– Поднимись, – процедил тейн сквозь зубы, будто прочитав в моих мыслях, что я затеяла бунтовать.
Послушно выполнив его просьбу,
