Веллман и Гопник. Как и Пиаже, эти авторы отстаивают точку зрения на ребенка как «маленького ученого-исследователя». Ведь ученые создают теории о мире, которые могут оказаться как правильными, так и ложными, и то же делают дети. В возрасте 2-3 лет дети осмысляют поведение других людей в терминах желаний. Но не понимают, что помимо желаний у людей есть еще представления о мире. Желания не могут быть правильными или ложными – если я хочу чего-то, тот я хочу этого, и бессмысленно задавать вопрос об истинности. А вот представление о том, как удовлетворить желание, может быть как истинным, так и ложным. Трехлетние понимают, что голодный Волк хочет съесть Красную Шапочку, а Красная Шапочка хочет накормить больную бабушку. Но понять, что Красная Шапочка ошибочно принимает переодетого бабушкой Волка за бабушку – для трехлеток проблема. Лишь более старшие понимают, что мало хотеть чего-то – надо еще и знать, как этого «чего-то» достичь, где это «что-то» искать, и это знание может быть как истинным, так и ложным. Вот когда дети способны понять, что другие люди видят мир и окружающее через свои представления – правильные или ложные – тогда они делают еще одни важный шаг к избавлению от эгоцентризма. Впрочем, как показывает жизнь, полностью избавиться от эгоцентризма не удается и взрослым.
«Ну хорошо, – опять слышу я голос читателя, – а если бы ребенок мог «раздвоиться», стать на точку зрения другого, разве он сразу бы стал, например, надежным свидетелем в суде? Ведь и мы, взрослые, далеко не всегда беспристрастно смотрим на вещи».
Что верно, то верно. Достаточно вспомнить сцену суда, описанную Достоевским. В том-то и дело, что мочь быть объективным и хотеть этого – разные вещи. Каждый взрослый нормальный человек может, но не всегда хочет проявлять беспристрастность, видеть глазами других. Но все же он хочет быть беспристрастным чаще, чем не хочет, и это – великое достижение человечества.
А ребенок? Как у него формируется желание, потребность быть объективным? Потребность видеть мир глазами других?
Поставим эксперимент. Попросим малыша сравнивать рисунки и пластилиновые фигурки различных животных (медведя, лошади, петушка, собачки и др.), но каждый рисунок и каждую фигурку выполним в трех вариантах. Одни рисунки и фигурки будут точно воспроизводить образ животного, со всеми деталями и подробностями, другие будут более грубыми, схематичными, нераскрашенными, а третьи вообще будут напоминать наших животных весьма приблизительно.
Сначала предложим ребенку сравнить рисунки медведей («Какой самый лучший? Какой похуже? Какой самый плохой?»), потом лошадей – и так по всему «зоопарку». Сразу увидим, что от самых маленьких (2 г.) нам толку не добиться: то одну фигурку назовут лучшей, то другую, то опять первую и т. д. Нет, такие дети для наших опытов не подходят. Зато дети старше 3 лет сравнивают фигурки и рисунки не хуже взрослых, и не только сравнивают, но и аргументируют свое мнение («Эта собачка лучше, потому что у нее есть глаза, уши и хвост, она раскрашенная»
