сцена, три удивленных лица с застывшим на них единственным вопросом, который все же рискнул озвучить Никита: «Дядя Леня, а чего ж ты так нализался?». Ответ всех поверг в шоковое состояние. «Мне страшно и меня прогнали. До утра», – Борин проговорил это почти шепотом, старательно округлив глаза для достоверности. Маринка прыснула в кулак, а Галина засмеялась в голос. Только Никита в недоумении таращился на Борина.
– Не ты ж, дядь Лень, рожаешь! – возмутился Никита.
– Вот! – Борин многозначительно поднял вверх указательный палец, почему – то обмотанный некогда белым пластырем, из- под которого виднелась струйка крови, – Уж лучше бы я сам! – сокрушенно добавил он.
– Чего сам? – Никита по – прежнему не оставлял надежды докопаться до сути.
– Рожал! – серьезно ответил Борин и стукнул кулаком по столу.
Тут уж не выдержал и Никита. Мысленно представив эту картину, давясь от хохота, он рухнул на заботливо пододвинутый сестрой табурет. Борин, словно не замечая такой дружно обидной реакции, продолжал грустно вздыхать.
– Злые вы, уйду я от вас, – произнес он известную фразу и попытался подняться.
Все трое, все еще смеясь, кинулись его успокаивать. Спать расхотелось. Галина налила всем чаю и подогрела остывшую выпечку в микроволновке. Маринка начала рассказывать про маленькую сестру своей подруги Светки, которая весь первый месяц не давала той спать по ночам. Никита вспомнил, как забирали из роддома внука тети Ляли, Егора, и в спешке забыли отдать цветы акушерке, из – за чего пришлось возвращаться с пол – пути домой. В один прекрасный момент Галина внимательно посмотрела на Борина и заметила его какой – то отсутствующий взгляд. Оказалось, что пока не состоявшийся папаша спит с открытыми глазами, выводя носом негромкие рулады. Аккуратно «уронив» Борина бочком на диванчик, Галина накрыла его пледом и стала убирать со стола. Даже во сне тот жалобно вздыхал и хмурил брови. «Надо же, как его развезло! Вот и надейся на „сильный“ пол», – подумала она, выключая свет в кухне. С тех пор Дашка с мужем как бы получили разрешение врываться к соседям «на чай» в любое время суток. А так как Борин редко приходил со службы раньше одиннадцати, да и родившаяся Стаська не давала Дашке особенно расслабиться, часто засыпая хорошо за полночь, поздние визиты Бориных стали нормой. Не то, чтобы часто, но уж раз в месяц точно, Галина вылезала из теплой постели и шла на кухню. Ее это ничуть не напрягало, она по жизни была «полуночница» и засыпала поздно, зачитываясь очередным детективом.
Оторвавшись от воспоминаний, Галина повернулась к дочери. Маринка, так и не дождавшись от матери покаяния, похоже, была всерьез обижена.
– Марин, ну не хочу я сейчас о нем говорить. И не спрашивай, почему. Бывает же, что человек чем – то не нравится практически с первой минуты.
– И чем он тебе так не понравился?
