решения, но кто поддержал его, кто исполнял приговор? И не один раз? Кто вылавливал нас, кто убивал нас, калечил, насиловал? КТО? – прокричал царь. – Ну, не нас конечно, а предков наших.
– Люди, – прошептал герой.
– Они самые. Мы долго терпели это. Всю эпоху пытались простить их. И пытались это делать предки наши и предки предков наших. Но всему приходит конец! – с призрением говорил истинный правитель напрягая ноздри.
– ПРИЧЁМ ЗДЕСЬ ЛЮДИ, СЛЕГДАР? – нервно прокричал Муха. – Они здесь причём?
– Смеешь поднимать голос на царя? – усмехнулся главный. – Не бейте его! Пускай! Это забавляет.
– Так люди здесь причём? – продолжал Денис напряжённый диалог.
– Ты смеешься, делаешь вид, что не понимаешь? Хорошо, пролью немного света в твои пробелы. Вот только кажется мне, что ты это и так знаешь, смирился и уже выбрал его сторону. Ты же человек. Вы все одной масти.
– Я не выбирал чьей-либо стороны, Слегдар! – возмущение не сходила с уст Игоревича.
– Дерзишь? – смотря в глаза героя, сказал царь. – Все дерзишь мне, смельчак? Это меня уже не забавляет. Избейте его, чтоб он запомнил, где его собачье место!
Державшие бросили героя на пол и стали добивать ногами. Получив по паре-тройке хороших ударов по всем органам, герой обмяк, склонился над полом.
– Достаточно! – резко остановил их царь. – Поднимите его.
Муху в тот же момент вернули в исходное положение. Разбитый нос, кровь струилась по подбородку, заливая тюремную робу.
– Итак, продолжим, – сквозь улыбку смотрел на героя царь. – Его одобрил сам НаБо, он и поддержал изгнание, которое мы мягко и завуалировано кличам Переселением Народов. А, по сути, была безжалостная ссылка, депортация всех, кто был не похож на людей, – сказал царь и плюнул на пол. – Люди, вроде, как непоколебимое общество, которое трогать нельзя. Даже здесь заметны отголоски этого строя. Так всегда было, сколько мы помним себя, и помнят себя наши предки, и предки наших предков. А мы эльфы, кто тогда? Отбросы? Мы недостойные обитатели Вселенной, недолюди. Так мне сказал один надзиратель, избивавший впервые годы заточения. Он почти каждый день мне ломал ноги, а потом открывал створки, чтоб свет излечил меня. И стоило наступить новому дню, как он повторял свои измывательства. Слава Богам, он прожил не долго, видимо сердце. Забавно, что оно у него вообще было. А что говорить о других народах? Они призирают всех, кто не похож на них. Они бояться их, и делают всё, чтоб их не стало!
– Бейте меня сколько хотите,… – смотря отважно в глаза истинного правителя, сказал герой, – …я вас не боюсь. – Можете мне заливать свои обиды в уши, но я здесь не причём. У меня нет предков в той Вселенной, откуда вас изгнали. Я пришёл из иной.
– Ересь! Вздор! – озлобленно произнёс царь, яростно сжимая оторванную кисть в своей крепкой хватке. – Ты будешь служить мне или умрешь! Я хочу, чтоб у меня была хоть одна подстилка. И ты будешь сидеть на цепи, будешь лаять, когда я тебе скажу. А если ты этого не будешь делать, тебя будут
