напоминающей скорее чехлы для дилижанса, оно понравилось мне настолько, что я сразу переоделась в него.
Май выдался по-летнему тёплый, идти домой не хотелось.
– Ладно, – сказала сама себе, заметив вывеску сети любимой кулинарии мужа. – Знак? – коснулась живота. – Да, это знак, правильно?
Малыш словно понял меня и толкнулся. Если так – точно знак. Главное, чтобы Дима был в офисе, а не на очередной встрече, коих у него в последнее время было немерено. Я уже и забыла, когда мы вместе проводили полноценные выходные.
***
К бизнес-центру, где находился главный офис компании, я приехала как раз к началу обеда. Сын снова пнул меня, когда я вошла в дверь-вертушку, а потом ещё раз в лифте. Судя по всему, у нас будет футболист или любитель контактных видов спорта. Но время подумать об этом ещё есть.
Секретарши мужа в приёмной не оказалось, из кабинета были слышны приглушённые голоса. Постучав, я открыла дверь.
– Я ре…
На рабочем месте секретарши не было, зато она была в кабинете мужа. Сидела на его столе, держа в пальцах палочки для суши, волосы были распущены, а туфли валялись у ног, будто она скинула их с небрежностью. Я смотрела на Диму и не знала, что сказать, всё было предельно понятно. Наверное, если бы я застала его со спущенными штанами было бы и то не так больно.
– А я тебе вчера суши предлагала заказать… – сказала я тихим надломленным голосом.
Дима встал.
– Езжай домой, Лиля, – сказал он. – Поговорим вечером.
Его секретарша положила палочки и отвела взгляд.
– Нужно было дверь запереть. – Я подошла к вышедшему из-за стола мужу и дала пакет из кулинарии. – На вот. Вдруг пригодится.
– Езжай домой, Лиль, – повторил он.
Я посмотрела на него, на секретаршу. Сын толкнул меня так сильно, как ещё ни разу не толкал. Точно футболист…
Настоящее
Лиля
– Платон, с мячом дома не играют.
Голос Антона выдернул меня из воспоминаний, и я посмотрела на них с сыном.
– Я играю! – возразил Платон. – А ещё с папой в парке играю всегда с мячом. Только сегодня я мяч забыл, но зато мы катались на карусели, и ещё рисовали домик. И мама с нами рисовала.
– И мама? – наигранно удивлённо переспросил Антон, войдя в кухню.
– Да! – бойко ответил сын. – Мам, скажи, как здорово у нас получилось! – он подлетел ко мне и повернулся к Антону. – Папа нарисовал окно и крылечко. А потом ещё нас с мамой нарисовал и себя. А мама нарисовала трубу.
– Ничего себе! А ты что нарисовал?
– Я стену нарисовал. И крышу. А ещё я машину нарисовал, такую большую-большую, чтобы мы всем могли в неё поместиться. Джип. Во-о-от, – развёл он руки, – с такими колёсами. Но папа сказал, что с такими колёсами джип не поедет, и мы с ним вместе нарисовали другой. А ещё…
Платон болтал, выкладывая подробности сегодняшнего дня, Антон
