уточняет: – Вместе. Ну, я позвоню тебе. Всем пока, – закончив задорно, покидает она кабинет.
А я решаю расставить все точки над «и».
– Дмитрий Алексеевич, я отказываюсь подписывать с вами трудовой договор, если ваша невеста будет приходить так каждый день и мешать мне работать. Не желаю подписываться на подобное. Думаю, правильное было бы разграничить личное и работу.
Смотрю прямо в его глаза, ожидая ответа. И никак не рассчитываю на усмешку в ответ. А именно это он и делает. Усмехается?!
– Я сказала что-то смешное?
– Думаю, ты не вправе требовать от меня подобное как от руководителя. А еще, – он пододвигается ближе ко мне и с превосходством в голосе сообщает: – Я опоздал потому… – делает многозначительную паузу, – что только что стал твоим кредитором. Перекупил твой долг. Теперь ты мне должна круглую сумму, и условия теперь буду диктовать я!
Я только что ощутила, что дверь в ловушку захлопнулась и я оказалась в западне.
Глава 10
«Хотела показать родным, чего стоишь? Показала! Черт, и это же надо было так влипнуть!»
Сижу с каменным лицом, стараюсь не выдать своих истинных чувств. Но, черт побери, как он смог?!
Единственное, почему Лев Биньяминович согласился бы на договор цессии, так это…
– И сколько ты переплатил? – с насмешкой произношу, понимая, что Дима явно в минусах.
Ухмылка сходит с его лица. Он откидывается на спинку кресла, раскинув руки на подлокотниках.
– Лев Биньяминович – мужик не промах, но я был к этому готов, – уверенно заявляет, делая вид, что его ничуть не покоробили отступные, которые пришлось заплатить.
Усмехаюсь его браваде.
– Ясно. И? Что теперь? Для меня-то ничего не поменялось. То я должна была одному шефу. Теперь – другому. Вопрос: зачем это надо тебе? У тебя завалялось лишних сорок миллионов?
Выражение лица Димы становится каменным. А слова, произнесенные им, прибивают меня к креслу:
– Да просто бесит, что ты зависишь от какого-то левого мужика, который может тобой руководить, как кукловод, желая подзаработать больше деньжат.
Замираю. Наши взгляды встречаются, и на миг я перестаю дышать. Сердце делает кульбит, я чувствую, что он был искренен со мной в этот момент.
Он хотел мне помочь? Спасти от продажного кредитора?
– Твое заступничество похвально, но…
– О чем ты? – прерывает меня Дима. Его лицо вновь закрывает маска равнодушия. – Просто раз ты работаешь на меня, то никто не может иметь на тебя рычаг воздействия, естественно, кроме меня самого.
Розовая пелена жестоко была сброшена с моих глаз. Какой же я была дурой, и все еще остаюсь ей, несмотря на то что прошло столько лет и я уже взрослая женщина и вроде как должна была поумнеть. На миг поверила, что он хотел помочь, защитить меня…
Мое самобичевание прерывает стук в дверь, и на пороге кабинета возникает помощница Катя.
– Вы
