метро протарахтел мотовоз, чётким стуком обозначив всю подземную архитектуру. Осталось только совместить очертания с куском оцифрованной геоподосновы.
Трамвай и танк. За пять минут они достаточно точно прорисовали своим грохотом окрестные дороги и трубы дренажки. Танк, кстати, невдалеке ползает – казачий, не иначе.
А вот в подвале старого кинотеатра за стенкой, и за ещё одной стенкой, вот так, работает стокиловаттная вентиляция, наполняя рёвом обширную венткамеру… Этот шум фильтруем, чтобы не мешал.
Грохот вентилятора как отрезало, и по венткоробам сверху пришли неясные пока ещё звуки. Направленный микрофон, выкинутый Раменом наружу, принялся глазеть на окна кинотеатра, то в одно, то в другое.
Каждый чих, получив своё место в базе, бывал усилен, перемодулирован, обрезан по частотам, обжарен и подан с маслом на стол размышлений.
Через десять минут контакторы жгли кость Филиновой головы, гоняя по мозгу холодную мигрень, а стиснутые зубы ныли, но теперь на электрокарте здания и прилегающей местности были помечены красным аж сорок два человека и синим – пять единиц всяких электрических глюкотронов. И все метки Ваня с переменным успехом вёл и отслеживал. В учебке у него пятёрка по ведению была.
Большая часть казаков смотрела в малом зале «Голубую бездну» с семками и сухариками, кто-то в баре нахваливал борщ, многие дрыхли в фойе, а на третьем этаже в директорском сортире некто плодотворно заседал с глянцевым, судя по шуршанию, журналом – атаманом будет. Так и пометим. На посту в подвале стояли всего двое, точнее, лежали и совокуплялись.
– Казак с казачкой? – Ваня не успел отключить усиление, и удивлённый голос Рамена как молотком в лоб ударил.
– Казаки-и! – взвыл Филин, – как есть казаки! Ну, один – кыргыз приблудный, что ли, акцент восточный у него! К чертям гомофобию, заземляемся, пока они не кончили!
Каждый намотал себе шапочку из фольги, а специально оставленный хвостик закусил вместе с проводом, приваренным к торчащей из стены арматурине. На левой стороне специально для этого есть четыре электропроводных зуба. Натянув прямо поверх фольги поношенную гайфоксовку, Крыс скомандовал:
– Все системы стоп! Три! Два! Раз!
За поворотом глухо бумкнуло, до налётчиков долетели крошки цемента. В образовавшееся отверстие Крыс метнул противогазную сумку – джеммер в ней, по ходу, был размером с голову младенца, слонобойный. Тьма.
Филин очнулся мордой в землю с проводом в зубах и пару секунд не мог понять, кто он и что он. Так всегда бывает после электромагнитного удара, хотя сознание уходит лишь на мгновение. На третьей секунде он уже врубал и тестил все свои системы, собирал выносные блоки, и уже полз к пробитой взрывом бреши. Провод на всякий случай не выплёвывал и продолжал прислушиваться.
Джеммер
