после получения высшего духовного образования, имелось два основных пути. Либо обратиться к епископу и стать служителем одного из столичных храмов, а затем жрецом и выше, либо пойти по неофициальной, но более уважаемой святобригейской линии и обратиться в свечники, чтобы затем претендовать на скитника и старца. Однако смуглый выпускник Белого монастыря так и не выбрал ни одного из обычных в его положении путей и навсегда остался простым монахом. Сначала Грион странствовал по Ферре, а затем навсегда поселился в столице, где жил уже много лет, иногда переписывая книги и сражаясь с болезнями и сорняками при лечебнице Святого Бриёга.
Весной текущего 5615-го года им овладела мысль сделать на месте пустыря пышный розарий, и поэтому сейчас стоя на коленях над очередной ямой, он пытался как можно аккуратнее разместить в ней розовый куст. Грион услышал за спиной чавканье башмаков и обернулся. Аркарк приближался к нему.
– Приветствую, ваше святейшество! – крикнул книжник за двадцать шагов до монаха.
– Привет и тебе, друг мечник! Однако постарайся больше не приветствовать меня как Первосвященника, – заметил Грион, очищая рукав от глины.
– Отчего же? – с весёлостью спросил подошедший книгочей, и на мгновение положил руку ему на плечо. – Неужели ушлые слуги Визирдана рыскают и здесь?
– Первосвященник считает, что должен знать абсолютно обо всех делах, происходящих с участием его подопечных и тебе, Аркарк, это хорошо известно. Его святейшество будет крайне недоволен, узнав, что часть мёда, собранного его пчёлами со сладких цветов, уносится в другой улей, – последние слова Грион проговорил книгочею, оглядываясь по сторонам.
Монах не считал лишним напомнить другу, который явно принёс новый заказ, что вообще-то только с одобрения епископов можно было приниматься за переписывание книг и брать в руки перо или стилус. Грион в совершенстве владел ксебским языком и поэтому за ним присматривали витархемские епископы. Дополнительный интерес к личности монаха с их стороны возник также ввиду того, что он во времена своей юности по непонятным для церкви причинам отказался сразу от двух возможных карьерных линий, чем вызвал недоумение и подозрение в сектантстве. Грион догадывался, что один из братьев сообщает главе Белого монастыря о самых любопытных событиях в лечебнице. По этой причине он опасался разговаривать открыто и употреблял иносказания, придуманные вместе с книгочеем, называя деньги мёдом, а религиозные книги – сладкими цветами. Грегеры, получаемые от работы на Аркарка, требовались ему для покупки еды и снадобий в лечебницу, на которую из королевской казны отпускались жалкие крохи.
С мечником, профессионально занимающимся переписыванием и продажей книг, они познакомились ещё молодыми на философских испытаниях учеников монастырской школы города Токина.
