нами, «грешниками». Да я среди неверующих больше добра увидел, чем в вашей церкви! Они хотя бы не «понтятся» своей праведностью, а общаются с людьми нормально.
Лиза смотрела на мужа и не узнавала его. В нем было столько желчи, гнева, обиды и даже ярости, что она не представляла, что муж на такое способен. Лёня даже пьяным никогда не был таким. Но для матери вся эта волна оказалась знакомой. Она лишь вздохнула и опустила голову, произнеся едва слышно, закрыв лицо руками:
– И тут Остапа понесло… Ты опять ничего не видишь и не слышишь…
Лиза молча смотрела на мужа, расширенными от удивления и страха глазами, Леночка прижалась к матери, со страхом глядя на лицо отца, пылающее гневом. Воспринимая мир только через себя, ребёнок невольно считал, что в чём-то виноват, если папа так кричит. Но Леонид не замечал дочь. Он спорил даже не с матерью, а с почти выдуманным религиозным оппонентом, с которым спорил в душе все это время. Лизе он ничего этого не рассказывал, потому что был уверен, что жена не поймёт, ведь для этого ей нужно было знать многое о церкви и общении верующих людей между собой.
Но теперь, глядя на мужа, Лиза понимала, откуда в нём временами вспыхивала агрессия и жажда что-то доказывать. Ведь внутри себя, он постоянно это делал. Вся его настоящая жизнь была словно доказательством кому-то своей правоты. Леонид вряд ли смог бы сказать, чего он сам хочет на самом деле, если убрать этот образ, и причину для спора из его сознания.
Мать Леонида тоже с болью смотрела на сына, и в этот момент ей стала понятна причина, почему, дети верующих родителей, если уходят в мир, то довольно быстро «скатываются». Ведь они живут не своей жизнью, а доказывают кому-то что-то. У них отказывает простое чувство самосохранения, и поэтому они ломают даже то, что защищает их жизнь от беды.
Зинаида Ивановна некоторое время смотрела и слушала гневную речь сына. Как взрослый человек, она понимала, что, хотя сын и обращается к ней, но причина его гнева не она, а его жажда сделать вопреки всему, чему его учили с детства, мечта сказать Богу и Заповедям своё «нет», даже если это будет опасно для его жизни.
«Где же мы с папой «передавили»? – с болью думала женщина, глядя на сына, – почему жизнь с Богом стала для тебя настолько чужой? Что же мы с папой сделали не так? Ведь для нас радостно служить Богу и жить по Его Слову. Почему мы не смогли донести до тебя это счастье?»
В то же время мать понимала, что у остальных детей не возникло отторжения, значит не только в родителях скрыта проблема. Но от этой мысли ей не становилось легче. Лёне она все равно сейчас не могла помочь.
Не важно, кто и в чём виноват. Вместо поиска виноватых, лучше потратить время и силы на то, чтобы найти выход из создавшейся ситуации. А Зинаида Ивановна сейчас не видела выхода, и не знала, чем помочь сыну. Ведь помогать можно только тому, кто сам что-то делает. А ее сын явно выбрал путь вниз, и никто из близких не мог принять решение за него. И все же, понимая, что больше сын не станет слушать,
