«Физические поля биологических объектов», специально созданная в Институте радиотехники и электроники имени В.А. Котельникова Российской академии наук.
Учиться у Джуны было очень интересно, и здесь пригодились мои навыки из тай-цзи-цюань, так как я чувствовал энергию другого человека, а это в ее методике один из базовых элементов. С аурой пациента у целителя должна быть обратная связь, тогда он быстро набирается опыта и видит, а точнее, чувствует результаты своего труда. И что интересно – клиент также давал обратную связь по своим ощущениям. Это очень вдохновляло.
Сама Джуна появлялась нечасто, в основном обучали ее доверенные преподаватели. Когда она приходила, всегда случался такой массовый сеанс прямо в аудитории. Мы все поднимали руки и, как радары, ловили ее посыл – волны действительно ощущались на расстоянии. Конечно, тут был и ее авторитет, и мы были раскачаны и чувствительны, и сама атмосфера… Но, я вам доложу, это было нечто!
Уже тогда меня посещала мысль, что, видимо, когда-то будут созданы приборы, повторяющие и имитирующие ее излучения. Это вопрос, конечно, сложный и не исследованный до конца, тем более что, увы, Джуна ушла и уже недоступна для изучения. Но, немного забегая вперед, скажу, что через многие годы я нашел-таки подобные приборы, генерирующие волны, под которые организм подстраивается по принципу резонанса, как под абсолютную гармонию – о них будет рассказано в отдельной главе.
В 1982 году я пошел на повышение, став начальником медицинской службы автомобильного полка и перебравшись в город Ленинск на 10‐ю площадку. Теперь в свободное время я мог поддежуривать в приемном отделении в качестве помощника дежурного терапевта и потихоньку стал знакомиться со специалистами госпиталя космодрома Байконур. Через год я был здесь уже своим, и, когда возникла вакансия в терапевтическом отделении, сам главный терапевт Иван Васильевич Лиходий дал мне добро. Из части меня отпустили без канители, несмотря на то что мои командиры жалели о том, что уходит такой специалист, но они, умудренные опытом, понимали: медицина для меня была настоящим призванием, и возможности полкового врача я уже перерос.
Вспоминаю эпизод из своей практики. В 3‐е терапевтическое отделение, где я работал ординатором, пришел начальником выпускник 1‐го факультета, майор В.В. Попков. Он ушел на офицерское собрание, а я остался в отделении один. Поступает солдатик с явлениями артрита, конъюнктивита и уретрита. Из анамнеза стало ясно, что незадолго до обострения перенес какую-то кишечную инфекцию.
Я описываю всю картину в истории болезни, назначаю обследование, лечение, но диагноз мне был тогда не вполне ясен. Пробираюсь в актовый зал, нахожу своего начальника, сажусь позади и шепотом рассказываю ему клиническую картину. Он подумал не больше минуты, пожевал так губами и говорит: «Синдром Рейтера». Я тогда удивился широте его знаний, начал рыться в своих книгах и обнаружил описание этой болезни, причиной которой является – точно! – кишечная или мочеполовая
