состоянии им можно было дать и всю тысячу.
У одной из женщин на истлевшем окаменелом безымянном пальце виднелось потускневшее обручальное кольцо. Ждет ли ее муж где-то там, спустя столько лет? Нет, конечно нет, он заново устроил свою жизнь, но на сердце у него всегда лежала тяжесть неведения.
– Скоро ты узнаешь правду, – пробормотала Людивина себе под нос.
Она держалась поодаль, все еще не готовая подойти и вникнуть в подробности смерти. Смотрела на всех вместе.
Ей вдруг захотелось с ними поговорить. Извиниться за то, что так поздно нашла их и не сумела позаботиться. Пообещать, что все исправит. Выяснить, что с ними случилось, связаться с семьями, пусть с ними простятся как полагается, с уважением.
И найти мразь, которая это с ними сотворила.
Не гони лошадей. Могут быть сюрпризы… Какие? Коллективное самоубийство? Маловероятно.
Шахту закрыли в 1974 году, тел там еще не было, они лежали слишком близко к поверхности, их наверняка бы заметили. Значит, дыру в бетонной плите, скрывавшей дверь, пробили позже, оставили там женщин, вернулись наверх, замазали все свежим раствором и повесили новую цепь и замок. Даже если это секта, один человек все знал и вышел на волю.
Людивина остановилась перед горкой крошечных скелетов в центре и наклонилась, чтобы получше рассмотреть их. Миниатюрные грудные клетки с хрящами в форме паруса, и все покрыто чем-то вроде заплесневелых истлевших волос или перьев.
Обезглавленные птицы, о которых рассказывала Торранс.
Как минимум пятнадцать штук, прикинула Людивина.
Мистический бред? А головы где? Привыкшая к ужасам своей работы, она внезапно вообразила, как каждая женщина хватает воробья или соловья, откусывает ему голову, сжирает и ложится в угол ждать смерти.
Людивина покачала головой. Слишком уж богатое воображение…
Она прошла в конец зала мимо последних тел. Свет сюда не доходил, а сквозняк усилился и пытался забраться под комбинезон. Людивина вглядывалась в свистящую темноту. Что там за мраком? Тупик?
Ей показалось, что она чувствует пустоту вокруг. Чье-то присутствие, чье-то необъятное, фантастически громадное пустое тело. Шахта открывалась ей. «Гектор» дышит…
– Я б на вашем месте дальше не ходил, – произнес у нее за спиной Фред Вронски.
Инженер подошел, достал из кармана палочку – химический источник света, – надломил ее, и флуоресцентная смесь засияла ярко-желтым. Он бросил ее вперед, и осветилась темная пасть огромного, блестящего каменного колодца. Палочка беззвучно полетела в пустоту. Она все падала и падала, пока не превратилась в едва заметное светлое пятно, которое поглотила тьма.
Людивина отступила на шаг. Она стояла на краю колодца. Самого близкого к преисподней места на земле.
– Сюда когда-то спускались лифты, – сказал Вронски. – Мы с вами на платформе техобслуживания.
– Жуткое зрелище.
– Поэтому
