для него спектакль.
– Мне это говорили.
– Но у меня такое ощущение, что вы еще не знаете себя по-настоящему.
Она почувствовала, как ее челюсть напряглась, а зубы сжались. Какое высокомерие.
– Этот снисходительный комментарий даже не заслуживает ответа.
– Но я уверен, что все равно получу его.
Она поерзала на сиденье и развернулась к нему. Майкл наблюдал за ней, мягко улыбаясь.
– Да что вы вообще обо мне знаете?
Он не сводил с нее темных и требовательных глаз. Тара хотела отвернуться, но не могла, и облако тумана, или эмоций, или осознания странности происходящего снова обволакивало их со всех сторон. Ей казалось, что она дышит воздухом Майкла. Как будто часть ее просочилась в его пространство.
– Только то, что я говорю. Вы очень интересный человек, но вы еще не до конца познали себя… иначе бы не боролись с очевидным притяжением между нами.
– Вот это самомнение, раз вы считаете, что каждая девушка на заднем сиденье автомобиля хочет как минимум поцеловать вас.
Он пожал плечами:
– Думаю, вы хотите.
Они уставились друг на друга.
– Потому что вы чмокнули меня, когда уходили, а я не влепила вам пощечину? Не значит, что я хочу повторить этот опыт.
– Вы действительно не хотите повторить?
Он медленно, тщательно зондировал почву.
Машина остановилась. Тара не знала: на светофоре, или они прибыли на место назначения. Но ничто не могло заставить ее отвести взгляд от Майкла и проверить. На его лицо падала тень, освещенным оставался только насмешливо изогнутый рот. Но глаза горели угольками в темноте.
Она сглотнула:
– Исключено.
Майкл сидел совершенно неподвижно, но его присутствие она ощущала чрезвычайно остро и полно. Тара знала, что он видел ее насквозь, но признать это? Ни за что. Даже при одной этой мысли ее охватило желание прикоснуться к его губам и попробовать их на вкус. Желание запульсировало между ног. Воздух казался гуще. Тара определенно была не в своей зоне комфорта.
– Тогда начинаем вечеринку.
Он вывел ее из оцепенения. Плавно передвинулся и потянулся к дверной ручке. Вышел на улицу и протянул руку Таре. Та проигнорировала ее и вместо этого схватилась за дверную раму. Вышла из машины и выпрямилась в лимонном свете раннего утра. Такой трезвой и растерянной в это время суток она не была с тех пор… с тех пор, как начала понимать, что гедонизм[3] и амбиции можно аккуратно упаковать вместе. С тех пор, как она нарочно и сознательно сожгла все мосты, связывающие ее с маленьким городком в недалекой маленькой Ирландии.
Ну и пусть ее семья смотрела на нее с презрением. Тара знала правду: проведенная жесткая маркетинговая кампания сделала Тару неприятной для одних и восхитительной для других.
Она оправила платье и коснулась рукой волос
Гедонизм – направление в этике, признающее наслаждение высшим благом, целью жизни; стремление к удовольствиям, наслаждениям.
