выдержав силу его взгляда, я добавляю:
– Или здороваться не учили?
– Какой прикольный миньон. Рамирес, ты где такой откопала? – блондин с ухмылкой оглядывает меня с головы до ног. – А если потыкать тебя между сиськами, ты пискнешь «банана»?
Нет, придурок, я превращу твои яйца в шакшуку за слишком длинные руки.
– Выдохни, кроха. Вопрос не тебе: я не встречаюсь со школьницами.
Школьница? Кроха?! Мне, конечно, далековато до твоего многоэтажного высочества, но не кроха же, в самом деле!
– С тебя, вижу, пыль прожитых лет сыпется. Взрослый, – я пробегаюсь вдоль рослой фигуры в обратном направлении, и останавливаюсь на светлых волосах. – Ты хоть иногда ее стряхивай. Башка вся седая.
Оттенок блонда у него приближен к светло-русому, но под яркими лампами дневного света в первые секунды и впрямь показался мне пепельным.
Глаза Милли то и дело мечутся от парня к его компании. В какой-то момент я улавливаю невысказанную просьбу в ее взгляде, обращенном к инициатору этой сцены.
– Подвинься, – он бесцеремонно занимает место возле уха Милагрос. – Вдруг у тебя аллергия… на пыль.
Я отступаю на полшага, избегая контакта с этим новым для меня «аллергеном».
Спустя несколько секунд и пару предложений, шепотом сорвавшихся с губ парня, я слышу голос подруги:
– Договорились, сегодня в семь в «Дон Кихоте». Надеть что-нибудь симпатичное и не опаздывать.
Я не успеваю выразить удивление свиданию, неожиданно мелькнувшему на горизонте подруги, как блондин оборачивается и небрежно замечает:
– С Рамирес я здоровался перед парами, а с тобой, Банана, мы даже не знакомы.
В очередной раз притворяюсь, что меня не трогает его поразительное внимание к деталям: с утра я сознательно заправила в любимый джинсовый комбинезон ярко-желтую футболку, с улыбкой вспомнив очаровательных миньонов.
– Но, так и быть, представлюсь. – Он нехотя протягивает руку с важностью монарха. – Александр.
– Македонский?! – вырывается из меня чуть веселее, чем хотелось бы.
Теперь-то понятно, откуда взялись эти царские замашки.
Но свита правителя толкует вопрос по-своему и дружно срывается в оглушительный хохот.
– Точно, Хорнер. Ты, наверное, Гефестиона4 ищешь?
– Зачем искать, когда есть ты? Милашка Портман, – отбрасывает подачу местный чемпион.
Смех становится еще громче, хотя сам милашка с досадой бубнит себе под нос.
Я роняю взгляд на высокого (как он только потолки не сшибает?) субтильного парня, который на вид только-только перешагнул рубеж совершеннолетия, оцениваю гладкую белую кожу, большие синие глаза и пухлые губы, проглатывая смешок. Ну правда же милашка.
Блондин, пригвоздив меня пронизывающим взглядом, делает шаг навстречу и, склонив голову, шепчет:
– Может,
Гефестион – один из полководцев Алескандра Македонского, ближайший друг.
