лысеющий затылок, Дитер повторяет со своим вихрастым то же самое. Вот только одна трубка издаёт бравые военные марши, развлекая окрестных птиц, а другая сипит и фальшивит. Ну вот уже обе дудочки распелись, задирают и перекрикивают друг друга, а Ганс одобрительно похлопывает Дитера по плечу, обещая, что из него будет толк.
Ещё проще смастерить «водяную бомбарду», так назвал Ганс одну очень забавную штуку. Один кусок стебля ангелики нужно выбрать потолще, а второй – таким, чтобы он плотно вставлялся внутрь первого. В торце, проделывается гвоздём дырочка. Суёшь этот конец «бомбарды» в бочку и потихоньку вытягиваешь внутренний стебель, слушая хлюпанье воды. Теперь твоё орудие заряжено и готово к бою. Осталось только резко надавить на поршень и – появляется новая задача – нужно выбрать подходящую цель. Опытным путём выяснилось, что тётушка, Ганс, Эни, случайные прохожие на улицах – всё это цели совершенно неподходящие, то есть проявляющие крайнее неудовольствие от достающихся им холодных струй. Вороны тоже воде не рады, но их никто не спрашивает. Плюх – и обиженная птица, злобно ругаясь, перемещается на ветку повыше, плюх ещё раз – и, сдавленно каркнув, улетает она подальше от противного мальчишки. Жаль, что приходится за каждым новым зарядом бегать к бочке.
Одному играть не слишком интересно, лучше дождаться Золушку, тогда начинается время водяных дуэлей. У обоих в руках по «бомбарде», становишься друг напротив друга и кричишь «Раз, два, три!». Скорее нажимай, потому что если замешкался, то вмиг получил порцию воды в лицо, сам стреляешь уже вслепую. Ну а если при этом раздался визг или хохот – ты попал.
Заглянув в мастерскую Ганса однажды, Дитер стал делать это регулярно. Чудно смотреть, как разлетаются от тяжёлого точильного круга искры, втягивать носом запах смолистых стружек, с изумлением наблюдать, как необработанные шершавые доски в ловких руках мастера превращаются в удобные садовые скамейки, в крепкие стулья, в шкатулки разнообразных форм и размеров. Скажете, не чудо?!
Ганс у верстака всегда сосредоточен. Он не балагурит, не рассказывает привычных историй, сам ни о чём не расспрашивает, лишь изредка хитро подмигнёт или же щёлкнет языком, просвищет незатейливый марш – и снова к делам. Но вот со своими инструментами, с брусочками дерева, с булькающим в котелке столярным клеем мастер ведёт длинный нескончаемый разговор. Иногда он кем-то из них недоволен, и тогда подкручиваются ослабленные винты, лезвие стамески тщательно точится на шлифовальном круге, поверхность доски отстругивается до состояния, когда сама начинает гордиться своей гладкостью и ровностью.
Порой Ганс откладывает в сторону остальные дела и мастерит что-нибудь такое, что могло бы удивить Дитера. Не скамейки, не куклы какие-нибудь – оружие, почти настоящее, только из дерева. Склеенный из нескольких досок щит был выкрашен серебристой краской и выглядел лучше настоящего. На нём есть даже герб: две рыбы, плывущие в противоположные стороны,
