мне кажется, что я никогда… Впрочем, за Уэста, я, конечно, не выйду.
Он пристально посмотрел на нее и тихо спросил:
– Значит, у вас нет к нему чувств?
– Нет, он мне как родной дядя.
– Дядя, которому вы сделали предложение.
– В минуту отчаяния, – возразила Кассандра. – Уверена, вам знакомо нечто подобное.
Том покачал головой:
– Отчаяние не входит в число моих эмоций.
– Вас никогда и ничто не приводило в отчаяние?
– Нет. Давным-давно я определил полезные для меня чувства и решил, что испытывать буду только их, не беспокоясь об остальных.
– Неужели можно вот так просто решить, что ощущать, а что нет? – удивилась Кассандра.
– Лично я могу.
Их негромкий разговор прервала кухарка:
– Как обстоят дела с ремонтом котла, мистер Северин?
– Конец уже виден, – заверил ее Томас.
– Леди Кассандра, – проворчала кухарка, – вы бы не отвлекали джентльмена от работы.
– Не буду, – покорно пообещала девушка и, заметив удивленный взгляд мистера Северина, вполголоса пояснила: – Кухарка знает меня с детства. Помню, как я сидела на табурете у ее рабочего стола и играла с кусочками теста.
– А какой вы были в детстве? Серьезной и правильной девочкой с кудряшками?
– Нет, я была сорванцом с ободранными коленками и разным мусором в волосах. А вы? Наверное, необузданным и непоседливым, как и большинство мальчишек?
– Не сказал бы, – ответил Томас, и его лицо вмиг посерьезнело. – Мое детство было… коротким.
Склонив голову набок, она с любопытством уточнила:
– Как это? Почему?
Когда между ними повисло молчание, и она поняла, что мистер Северин раздумывает, стоит ли отвечать. Между его темными бровями залегла небольшая складка.
– Однажды, мне тогда было лет десять, – проговорил он наконец, – отец взял меня с собой на вокзал Кингс-Кросс. Он искал работу, а там было место носильщика. Когда мы добрались до станции, отец отправил меня в главное управление узнать насчет работы. Сказал, что ему нужно уехать на некоторое время и мне придется самому заботиться о матери и сестрах, пока он не вернется. И ушел покупать билет.
– Он так и не вернулся? – осторожно, мягко спросила она.
– Даже не собирался, – резко бросил Северин.
«Бедный ребенок», – подумала Кассандра, но промолчала, чтобы не унижать его жалостью. Кроме того, она понимала, каково это – быть преданной отцом. Пусть он и не покидал семью навсегда, но часто проводил недели или даже месяцы вдали от Эверсби.
– Вам удалось получить работу? – спросила Кассандра.
Северин коротко кивнул:
– Да, продавать газеты и еду в поездах. Один из станционных смотрителей дал мне взаймы денег, чтобы продержаться первое время. С тех пор я полностью
