так добры, господин лейтенант, показать мне закон, на который вы ссылаетесь в своём утверждении.
– У нас сейчас нет этого документа, но поверьте, он имеется…
– Не поверю, поскольку я хорошо знаю многие императорские уложения, а особенно всё, что касается регистрации наследников и глав родов. От вас требуется всего лишь безо всяких вопросов внести мои данные в журнал учёта и дать нам с баронессой, как старейшиной рода, там расписаться. После вашей подписи. Текст прошения вы внимательно изучили, он составлен в полном соответствии с образцом, имеющемся в императорском уложении. Или вы решили лично поправить императорский закон, господин регистратор?
– Я вынужден осведомить о ваших дерзких словах начальника управления барона Сорочинского, – вскочил Ветров и скрылся из кабинета. Вернулся буквально через пять минут с победной улыбкой.
– Должен сообщить, что в регистрации вам отказано, господа Гамаюновы!
– В таком случае верните прошение с пометкой «Отказать», господин регистратор, – спокойно потребовал Глеб.
– А и не было никакого прошения, – театрально удивился Ветров. – Кто его видел?
Наталья Ивановна сдерживалась изо всех сил, а Глеб лишь усмехнулся.
– Тогда повторим процесс, – сказал он, вынимая из папки новый лист с текстом – не зря при выезде сделал четыре копии к большому недоумению баронессы. – Но перед тем, как что-либо сказать, послушайте вот этот разговор.
Слушая звучащую из мобилета запись разговора с самого представления, лейтенант Ветров на глазах приобретал зелёный цвет лица. После окончания безмолвно выхватил лист бумаги из руки Глеба, открыл свой журнал и сделал то, что требовалось. Причём Глеб заставил его сделать пометку о времени регистрации на последней копии прошения.
– Я прошу прощения, но у меня приказ… – пробормотал регистратор в спины уходящим Гамаюновым.
– Кстати, бабушка, – спросил Глеб, усаживаясь в машину вслед за баронессой. – Может, вспомните фамилии тех двух полицейских, которые присутствовали на ритуале выпуска в интернате? Вас же должны были познакомить, а я не стал читать их бумаги.
– Сейчас, минуту, отойти не могу от беспардонной наглости. И ведь понятно, что получили указание из Пскова – самим-то им к чему эта возня? Разве что взятку хотели. Вот, вспомнила. Тот что постарше – граф Полевой, в губернском управлении полиции он – главный в департаменте по надзору за местами заключения. А тот, что вздумал сомневаться, его помощник барон Хвостов. Если не во взятке дело, тут Полевой руку приложил. Или Хвостов по его приказу. И что делаем?
– Да и ничего пока. Осмелятся как-то продолжить, покажем эту запись жандармам, пусть разбираются. А теперь ты же, вроде, по магазинам собиралась пройти.
– И надо бы кое-какие подарки прикупить,
