зима 1975 года. Как-то вечером мы с девушкой пошли в кинотеатр «Амур». Это было в Благовещенске. Смотрели какой-то скучный фильм, потом на остановке я посадил её в автобус и отправил на хлопкопрядильную фабрику.
Зима, снежок падает, не холодно. Я в шубе крашеной солдатской. Думаю – пройду пару остановок, однако что-то держит меня, просто стою, жду автобус до общежития на Горького, 94. Старики, люди собираются, прохожие, девушка приятная, прилично одетая.
И тут пятеро человек в фуфайках, в зимних ватных стёганых штанах, и видно, что пьяные. «Химики» с пятой стройки. Начали нагло ко всем приставать, а потом уже к девушке подошли. Я стою поодаль, смотрю, жду – может, кто-то вмешается. Сам для себя говорю: «Успокойся, ну зачем тебе во всё вмешиваться, ну что тебе, больше всех нужно?»
А тут смотрю, одна пьяная наглая рожа тащит с плеча девочки сумочку, а другой ей в лицо всей пятернёй. Я, честно говоря, не выдержал, просто подошёл и вырубил этих двоих. Один, помню, лежал и сумочку за ремешок держал, а девочка дёргала и не могла у него из рук выдернуть. Подъехал автобус, и все с остановки быстро в него запрыгнули. Я остался один.
Не было никакой такой красивой драки, потому что никто из них не умел драться. Эти гопники избивать могут, а драться – нет. Я их бил, а не они. Не знаю и не помню, кто и как оказался сзади и пырнул меня ножом под левую лопатку. Я упал на колени, зэков как ветром сдуло.
Потом я встал и пошёл по улице к хоккейной коробке, где мальчишки гоняли шайбу. Чувствую, как кровь пульсирует и течёт по спине и ногам. Вижу хоккейную коробку, спросил: «Пацаны, кто тут из вас поблизости живёт?» Они сразу сообразили, что к чему. Скинул уже дома у них шубу, и помню, как плачущая бабулька запихивала в пульсирующую рану какую-то вату из одеяла или из матраца.
А дальше – скорая, милиция, операция. Операцию сделали, рану зашили, милиция, как обычно, опросила, составила протокол – с моих слов записано верно, мною прочитано. Ну, всё как обычно. Потом камера в следственном изоляторе, потом сознание начал терять. Духота, вонь, много сидельцев. Они начали стучать в дверь, угрожать милиционерам, что если он, этот парень, здесь сдохнет, то они все подпишутся. Меня дежурные вывели и сказали: «Иди, парень, от греха. Следователи тебя вызовут».
Потом уже меня лечил мой земляк с Сахалина, с ветеринарного факультета, Дима Александров. Почему так получилось, не знаю, но на факультет не сообщили, к следователю не вызывали, обошлось, одним словом.
Но дальше было интересное продолжение. Через месяц меня случайно на входе в институт встретила та девочка с остановки, которую я выручил от пьяных зэков. Увидела около расписания занятий, где гардероб, ещё больного и раненого. Кинулась на меня с выпученными глазами, как на героя-спасителя. Оказалось, что она училась на экономическом факультете в этом же институте. Всю жизнь не везёт мне на этих
