несмотря на настойчивые уговоры ее руководителя доктора Пизани. Возможность блестящей карьеры и спокойной оседлой жизни остались в прошлом…
Помимо осмотра древних развалин и встречи с адвокатом и политиком Рикардо Рохо (именно он познакомит Эрнесто с его будущей первой женой перуанкой Ильдой Гадеа), эта поездка принесла молодому врачу и еще одно важное впечатление: он своими глазами увидел условия работы на знаменитых боливийских шахтах. Таким образом, Эрнесто получил новые яркие свидетельства зависимости Латинской Америки от Соединенных Штатов.
Кстати, на таможенном пункте в пограничном городке Пуно у Эрнесто конфисковали две книги, одна из которых называлась «Человек в Советском Союзе».
И именно в этот период впервые в личной переписке (это было послание любимой тете Беатрис) четко прозвучали его идеологические убеждения: «…я укрепился в мысли о том, насколько ужасны эти спруты капитализма. Я со слезами на глазах поклялся перед фотографией старшего товарища Сталина неустанно бороться до тех пор, пока не стану свидетелем полного уничтожения этих спрутов. В Гватемале я созрею окончательно и отточу до совершенства все те качества, которые необходимы подлинному революционеру».
В этой стране он впервые в жизни присоединился к политическому движению, выбрав гватемальскую левую революцию. Президентом Гватемалы был Хакобо Арбенс, прогрессивный военный, проводивший смелые политические и экономические преобразования.
И здесь же, при содействии Ильды Гадеа, Эрнесто Гевара познакомился с четырьмя кубинскими эмигрантами, бежавшими в Гватемалу после неудачного нападения на армейские казармы Монкада под руководством молодого кубинского адвоката Фиделя Кастро Руса.
Именно новые друзья-кубинцы дали Геваре знаменитое прозвище (которым он очень гордился всю жизнь) за его типично аргентинское пристрастие к словечку индейцев-гуарани «че», что означает «эй, друг».
Сама жизнь исподволь подводила будущего команданте Кубинской Революции к, пожалуй, главному делу его жизни, сводя с людьми, причастными к событиям на Кубе, одновременно заставляя укореняться его политические убеждения и постепенно подвигая к судьбоносной встрече с Раулем, а затем и с Фиделем Кастро, которой суждено было произойти через считанные месяцы в Мехико… Внешняя жизнь будто выстраивалась в соответствии с внутренним, заданным раз и навсегда им самим вектором…
Однако вернемся в Гватемалу. Напряжение, связанное с ожиданием военного вторжения США, нарастало, и все больше людей покидало страну. Всем было ясно, что этот гигантский «спрут капитализма» не допустит преобразований, ведущих к выходу Гватемалы из-под его влияния. Католическая церковь под нажимом ЦРУ обнародовала обращение к пастве, в котором заявила о проникновении в страну коммунизма и призвала граждан к борьбе с ним.
Прошло три дня после того, как Эрнесто Че Гевара отметил свой двадцать шестой день рождения, когда авиация США по приказу президента
