они стрелять из своих коротких луков не в пример лучше разбойников. Так что, почувствовав отпор, да еще когда Лука смог организовать своих воинов, разбойники, похватав товар, смылись, оставив на сырой земле с пяток своих убитых. Раненого казака-разбойника, которого Булат умудрился подстрелить напоследок, попытались вынести, но татары пролили такой дождь стрел на смельчаков, что те плюнули на спасательную операцию. Просто издали всадили пару стрел в спину своему товарищу и были таковы.
Вот таким печальным было начало похода. Двое убитых среди казаков, один убитый холоп у Семена Демьяновича, сам Сенька поранен, но пустяшно – пара царапин, доспех добрый у парня. Трое тяжело раненных – это уже из дворни княжеской люди. У разбойников пятеро убитых и бог весть сколько раненых. На треп братьев и хвастовство Кулчука очнувшийся Андрей внимания не обращал. По их словам, только они подстрелили минимум половину нападавших. Когда успели, если сказали, что вытаскивали Андрея. Воевода шуганул пацанов, а Сеида отправил к Кузьме – стрела задела пару зубов, раскрошив их. Кузьма, по профессии кузнец, а по призванию ушкуйник, как все кузнецы на Руси являлся местным светилом стоматологии. Вынув из торбы льняной мешочек, вооружился клещами и без всякой анестезии удалил остатки разрушенных зубов. Андрей обязательно бы вмешался, если бы увидел стоматолога в деле, но на князя вновь напала тошнота и голова пошла кругом.
Ватаман артели, перетаскивающей корабли, незамедлительно предъявил Андрею претензию за убитых лошадей и быков. Лука Фомич чуть было не зарубил наглеца, по всему выходило, что ватажники, промышлявшие волоком, жили не только на честно заработанное серебро, но прямых доказательств преступного сговора у воеводы не было.
Про серебро разбойники не знали – факт. Струг, на дне которого спрятаны сундуки, не вызвал интереса разбойников, потому в сторону посланцев церкви даже не стреляли. Вострый кнут с интересом наблюдал, как ватаман зарядил за побитых быков и лошадей шесть сомов.
– Пускай будет шесть сомов, – легко согласился воевода. – Но серебра не дадим. Забирай сброю и всю одежу с убитых татей.
Такой расклад ватамана не устроил. Надо было видеть его рожу, вмиг покрывшуюся красными пятнами.
– Так ить это на… – начал было возмущаться казачок, но вмиг примолк, прикусив язык, чувствуя, что едва не сболтнул лишнего.
– Что ить? Никак знакомцев узрел среди покойничков? – напирал Лука на ватамана.
– Окстись. Впервые вижу, – замахал руками ватаман.
– На ладони глянь, – зашептал на ухо князю Кузьма. – Мозоли видишь?
– И что? – не понял Андрей.
– А то! Лук он в руках чаще держит, чем сиськи своей бабы, – прошептал Кузьма. – Тать это. Ей-богу тать.
– Это ничего не доказывает, может, у него
