с плавниками.
– Это хаутох, – пояснила Лета. – Раньше на них многие летали, они сильные, перевозят и людей и грузы, но когда Вида пропала, хаутохи начали падать. Много людей гибло, и теперь на них перевозят разве что грузы, которые не бьются. Ну и мало их сейчас осталось. Дорого и опасно.
Про себя Аня порадовалась, что существо пролетело вдалеке от них, потому что размеры впечатляли даже с такого расстояния. Упади это на них – даже от змееходки мокрого места не останется.
К плавным движениям Моату тело привыкло удивительно быстро. Поэтому Аня вскоре задремала.
5
Альмандхакур
Аню разбудил восторженный шёпот Леты:
– Смотри-смотри! Альмандхакур! Мы добрались!
Горы отодвинулись, напоминая теперь темнеющие на горизонте полоски. Медленно встающее солнце красило в золото башенки, купола и нагромождение коробочек-домов за высокой каменной стеной. Город, расположенный в песчаном котловане, совсем не впечатлял своими размерами, а хвалёный «золотой» дворец оказался не выше обычной пятиэтажки. Зато за его стенами раскинулась пальмовая роща и на песчаных улочках лежала узорчатая тень от невысоких деревьев, похожих на кустарник, а по стенам домов вилось растение, отдалённо напоминающее виноград.
– Правда ведь красивый? – восторженно выдохнула Лета.
Аня вспомнила Фор с его башенками, портом и черепичными крышами. Здешний «город» и в подмётки ему не годился. Подавив щемящие воспоминания, она потёрла глаза и ответила, чтобы не обижать спутницу:
– Ага, красивый.
– И дворец правда золотой! – не переставала восхищаться Лета.
Аня вгляделась в приземистое строение с претензией на изящность. И впрямь не понять: это солнце так окрашивает здание или оно действительно слегка искрится и переливается золотом?
– Куда мы дальше? – решила уточнить Аня, чтобы сменить тему.
– На базар, конечно, – улыбнулась Лета. – Потом переждём пекло в керван-манухива…
– Где?
– Ну, такое место, где отдыхают караванщики.
– А, гостиница…
– Я и говорю: керван… – Лета вдруг рассмеялась и слегка похлопала себя по лбу: – Ой, мату-химре… Терада же говорила, что ты можешь понимать не все слова. Совсем я глупая, прости, сабихо! Ну, едем?
Она тронула вожжи, и Моату заскользила к городской стене по сыпучему склону бархана, где уже попадались полузасыпанные песком кусты.
Здесь, как и в Форе, у широких кованых ворот обнаружилась стража, но, в отличие от скучающего форсита, местные бедуины в белых одеяниях были подтянуты и суровы. У обоих помимо лунообразного топора на длинном древке висели в ножнах ещё и мечи полукруглой формы.
– О, стражи золотовеликого Альмандхакура! – звонко начала Лета, когда до ворот оставалась пара десятков шагов. – Мы пришли с миром, чтобы пополнить запасы и переждать зной!
Стражи не шелохнулись, зато в
