– это машины. Но вот его племянница Катрин пишет другу о соловье, который год от года возвращается к ней под окно, демонстрируя незаурядный ум: «При всем уважении к моему дяде, эта птичка способна к суждению».
Хотя метафора компьютера должна была освободить нас от метафизического понятия души и всего запутанного наследия дуалистической традиции, противопоставлявшей разум и тело, ей не удалось полностью уничтожить различение res extensa и res cogitans, которое Декарт ввел в философию. Вопреки тому, что кибернетики постарались вычистить из своей дисциплины любой намек на субъективность, душа то и дело вновь проскальзывает в наши рассуждения о разуме. Распространенное представление о том, что разум – это «софт», запущенный на «железе» мозга, само по себе пример того же дуалистического мышления. Согласно этой теории, материя мозга – это физическая основа (вроде жесткого диска компьютера), где происходит вся грубая механическая работа. Разум же – это информационная система: алгоритм, набор инструкций, осуществляющихся через работу «железа», своего рода структурное качество мозга. Сторонники этой метафоры любят указывать, что она вполне материалистична: разум не может существовать вне мозга, он привязан к чему-то физическому – и им же производится. Однако эта метафора так популярна скорее потому, что возвращает картезианское допущение, будто разум – это нечто, не сводящееся к физической реальности. Философ Хилари Патнэм как-то высказался о метафоре «разум-как-программное-обеспечение» с самодовольством человека, придумавшего, как и рыбку съесть, и косточкой не подавиться. «Мы получили то, что всегда хотели: автономную ментальную жизнь, – пишет он в статье „Философия и наша ментальная жизнь“. – И для этого нам не требуются никакие тайны, никакие сверхъестественные силы, никакой elan vital»[12].
Возможно, мы запрограммированы на то, чтобы рассматривать наш разум как нечто отдельное от тела. Британский философ Дэвид Папино утверждал: все мы обладаем «интуицией отдельности» – сильным и, вероятно, врожденным ощущением, что наш разум не вполне принадлежит физической реальности, выходит за ее рамки. Это представление часто проявляет себя косвенно, на уровне языка. Даже философы и нейробиологи, которые исповедуют самые жесткие и редукционистские формы физикализма, часто используют терминологию, не соответствующую их взглядам. Они говорят о том, как мозг «порождает», «генерирует» или «производит» сознание, будто это некая субстанция, отдельная от мозга, как дым отделен от огня. «Если бы они и правда верили, что состояния сознания – то же, что состояния мозга, – пишет Папино, – то не говорили бы, что одно из них „порождает“ или „производит“ другое либо что одно „сопровождает“ другое или „коррелирует“ с ним».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
Жизненный принцип (фр.). См. ниже главу «Метонимия».
