ответил Цезарь, – и пришел к выводу, что либо мы уподобимся им, либо они поступят с нами так же, как поступили с Гракхами, Сатурнином, Цинной, моим дядей Марием и многими другими: убьют. Наши дни сочтены. Мы отправились в изгнание всего лишь из-за того, что пытались осудить кое-кого из них за мздоимство. Я согласен с Серторием: оптиматов нужно бить их же оружием.
Лабиен медленно покачал головой. Он помнил суды над Долабеллой и над Гибридой и понимал, что у друга нет недостатка в причинах. Но как далеко готов зайти Цезарь, используя приемы оптиматов?
– И что ты предлагаешь?
– Для начала покончу с пиратами.
– Ты собираешься их казнить? Но это противоречит приказу наместника. Отданному, между прочим, в письменном виде.
Лабиен приподнялся на ложе и указал на письмо, лежащее на столе.
– Это верно… – Цезарь обратился к рабу: – Приведи гонца.
Лабиен искоса посмотрел на друга:
– Что ты затеял?
– Хочу отменить приказ наместника, – ответил тот. – Нет приказа, нет и неповиновения, верно?
Лабиен сглотнул.
Цезарь менялся на глазах. Лабиен знал, что поражение в судах сильно ударило по другу, но только теперь осознал, до какой степени. Во-первых, Цезарь снисходительно относился к тому, что Серторий отправлял римских легионеров сражаться с другими римскими легионерами, поскольку это усиливало популяров; во-вторых, был готов содействовать усилению Митридата, заклятого врага Рима, как в прошлом Сулла, поскольку это облегчало популярам борьбу с сенаторами-оптиматами. Да еще не желал отдавать пиратов Марку Юнию, ведь вырученные за них деньги будут потрачены на войну против солдат, посланных Серторием на помощь Митридату. Как можно нарушить приказ наместника? И что Цезарь собирается делать с гонцом, доставившим письмо, бедным легионером, который ни в чем не виноват? Неужто Цезарь принесет в жертву ни в чем не повинного человека ради нескончаемого раздора между популярами и оптиматами?
Солдат-ветеран, одетый в римскую форму, вошел в атриум и по-военному поприветствовал Цезаря. Лабиен заметил, что это не простой легионер, а опцион, которому по возрасту полагалось быть центурионом, – однако не все получают повышение по службе.
– Ты передал мне это письмо сегодня утром, опцион, – обратился к нему Цезарь, – и наместник ждет ответа.
– Верно, – подтвердил ветеран.
Цезарь изучал этого человека с тем же вниманием, что и Лабиен. Опцион выглядел уставшим; чтобы доставить послание, ему пришлось без устали скакать несколько дней подряд. Несомненно, Марку Юнию очень хотелось получить деньги за пиратов, поэтому он послал опытного гонца. Но… насколько этот человек предан Марку Юнию?
– Долго служил в легионе? – спросил Цезарь, сменив предмет разговора, что удивило его собеседника.
– Довольно долго. Больше пятнадцати лет.
– Почему не стал центурионом?
Опцион
