target="_blank" rel="nofollow" href="#n84" type="note">84). Перечень таких примеров можно продолжать бесконечно. В соответствующих случаях права, свободы, законные интересы в сфере частных правоотношений, как правило, не являются непосредственным предметом публично-правового спора, но становятся предметом судебной защиты по итогам разрешения спора о правах, свободах, законных интересах в сфере публичных правоотношений наряду с последними.
В теории и судебной практике не всегда учитывается, что публично-правовые споры зачастую предполагают защиту прав из частноправовой сферы. Причины этого следует искать в истории вопроса.
В период действия ГПК РСФСР 1964 г. дела, возникающие из административно-правовых отношений, были подведомственны судам лишь в случаях, указанных в законе. Напротив, дела по спорам, возникающим из частных правоотношений (гражданских, семейных, трудовых, колхозных), если хотя бы одной из сторон в споре являлся гражданин или колхоз, подлежали по общему правилу рассмотрению судами. Исключения составляли лишь случаи, когда разрешение споров из частных правоотношений было прямо отнесено законом к ведению административных или иных органов (ст. 25 указанного Кодекса).
В таких условиях в доктрине была сформирована позиция, согласно которой отличительным признаком изучаемого нами производства является административный характер правоотношений «в чистом виде», не осложненный какими бы то ни было элементами других правоотношений85. Иными словами, считалось, что как только в публично-правовом споре возникают хоть какие-то частноправовые элементы (вопросы о защите частных прав и законных интересов), он сразу же становится спором из гражданских или иных частных правоотношений, подлежащим рассмотрению по общему правилу судом в порядке искового производства. С учетом существовавшего в то время процессуального правового регулирования такая позиция, безусловно, являлась прогрессивной, направленной на расширение сферы действия права советских граждан на судебную защиту.
К сожалению, указанная позиция осталась на вооружении ученых и практиков и после того, как дела о защите прав из публичных правоотношений стали подведомственны судам согласно общему правилу, закрепленному в ст. 46 Конституции Российской Федерации, а не в порядке исключения (как это было прежде). В связи с таким подходом теории и практики к осмыслению конституционного и процессуального законодательства некогда прогрессивная позиция советской доктрины, сохранившись после изменения законодательства, в текущих условиях приобрела реакционный характер, поскольку в результате ее применения при толковании действующего права граждане и организации в отдельных случаях ставятся в менее выгодное положение в спорах с властью, чем то, которым они могли бы обладать86.
Так, заслуживает критики, на наш взгляд, мнение И.А. Приходько, который, ссылаясь на высокую
См.:
См. например: Кассационное определение Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 8 июня 2022 г. № 32-КАД22–3-К1 // СПС «КонсультантПлюс».
