традиции3, завалил один из пяти экзаменов. Ося неожиданно для самого себя получил трояк по «Технологии металлов».
– Нос, мы опять без стипендии, – произнес Сеня, узнав об Осиной тройке.
– Борода, тоже мне опять, да ты ее в жизни не получал, – Марку стало обидно за Осю.
В это время дверь в их комнату кто-то приоткрыл и на ходу бросил.
– Марк, там внизу тебя к телефону зовут.
– Кто это может быть? – удивленно пробурчал Марк, но пошел.
Вернувшись минут через десять, Марк возбужденно провозгласил:
– У нас есть возможность подзаработать. Завтра на базу в Бежице прибывает вагон с углем. Разгрузим, получим по червонцу.
– Марк, так ведь холодно, – Сеня понимал, что не отвертеться, но попытку все-таки сделал.
– Борода, ты там так накувыркаешься, что голым захочешь носиться от вагона до склада, – эти слова Оси погасили дискуссию, не дав ей начаться.
На следующий день к семи утра троица была на базе. Крытый вагон-пульман емкостью 60 тонн стоял напротив склада с раскрытыми дверьми. Марк, как человек более опытный, безоговорочно ставший бригадиром, пошел за инструментом.
– А ломы нам зачем? – тихо спросил его Сеня, увидев их среди тачек и лопат.
– Там, говорят, уголь немного примерз, без них не обойтись, – какая-то неуверенность была в голосе Марка.
Когда друзья, взяв с собой ломы, взобрались в вагон, им стало худо. Будучи ранее влажным и сыпучим, уголь замерз, превратившись в монолит, который не ломами, а отбойными молотками разбивать надо было бы. Но, как говорится, за неимением гербовой пишем на простой4.
Всем стало не очень комфортно, но и отказываться никто не хотел. «Против лома нет приема», – весело настроил всех на работу Марк. Лом, лопаты, тачки – всё было в деле. Нагрузка на каждого была такова, что времени никто не замечал. Контроль велся за постепенно убывающей кучей угля в вагоне. Кладовщицы, видя такую добросовестность, периодически готовили ребятам горячий чай и даже разок пригласили их перекусить вместе с собой.
Когда за двадцать минут до полуночи Марк нагрузил Осе последнюю тачку, у ребят еле хватало сил поднять кружку с чаем, которую напоследок дали им кладовщицы. Только здесь, у них в каптерке, к ребятам, счастливым, что выстояли, вернулся юмор.
У каждого вместо лица видны были только сверкающие зубы да смеющиеся глаза. Все остальное было чернее голенища сапога – угольная пыль сделала свое грязное дело.
– Ну и рожа у тебя, Борода, – первым рассмеялся Марк.
– А что с твоими усами, Марк, они же у тебя в полморды, – Сеня был горд, что не подвел друзей.
– Теперь, как войдем в общагу, нас за чертей примут, – поддержал общий веселый тонус Ося.
На следующий день Ося и Марк уехали домой, а Сеня остался пересдавать заваленный экзамен.
Слова из песни, которую исполняла Лидия Клемент, «Дождь на Неве».
Русская пословица.
