он всегда становился позади нее.
Чем больше Ося общался с людьми, тем меньше оставалось неуверенности в себе. К своему удивлению, он узнал, что почти ни у кого в цехе не было высшего образования. Начальником цеха был Кочемасов, коренастый человек среднего роста, слегка расширенное лицо которого как бы специально предназначалось для командования. Технические знания у него были так себе, зато особо отобранным лексиконом он владел виртуозно. Любой, на кого обрушивался его гнев, готов был тут же сделаться невидимым, спрятаться за кого-то, провалиться под землю или залезть под стул. По цеху Кочемасов ходил решительно, и если кто-то попадался ему на пути, то мигом получал указания, так, на всякий случай.
Начальник ОТК Куровицкий чувствовал себя в цехе очень важной персоной. Он ходил медленно, выдвигая правое плечо вперед, как будто подсматривая за кем-то. Мастера его боялись. Отклонений в размерах деталей от требований чертежа всегда хватало. Такое, конечно, не допускалось, но в иных случаях это не имело особого значения. Ни мастера, ни Куровицкий, получившие свои должности за счет практики, а не образования, этих особенностей не улавливали. Осю поражало, почему никто из них не мог разобраться в таких простых чертежах.
Неимоверное количество инструмента надо было не только где-то хранить, но и быстро находить при выдаче. Всем этим громадным хозяйством заведовала Татьяна Павловна. Сухонькая, очень подвижная, в возрасте, женщина была настоящей грозой для нерадивого рабочего. Ничего ни сдать, ни получить просто так было невозможно. Инструмент перед сдачей должен был быть вычищен и заточен. Получая его, нельзя было иметь необоснованной задолженности. Скорее всего, это было причиной ее прозвища Клюква, которым за глаза все ее называли.
Инструмент, в отличие от приспособлений, – расходный материал. Новые изделия, а их было немало, требовали его все больше и больше. Мелкий ремонт, заточка, кооперация с инструментальным цехом – это была зона ответственности бюро инструментального хозяйства цеха, или сокращенно БИХ. Руководил БИХом Шульц, или папа Шульц, как его ласково называли в цехе. Можно было только удивляться, какие выкрутасы исполнял папа Шульц, чтобы все эти десятки тысяч единиц были исправны, находились в наличии и подавались вовремя. Наверное, его телосложение способствовало этой работе. Высокий, худой, с тремя волосинками на голове, папа Шульц был, как Фигаро, то здесь, в БИХе, то там, на одном из трех участков инструментального цеха, расположенных в разных концах завода.
Зеленогорск
Летом, когда наступали белые ночи, а солнце согревало город и его жителей, ленинградцы, не уехавшие на дачи, стремились выходные проводить за городом, на природе. В один из выходных Ося со своим другом решили поехать на Карельский перешеек. Они доехали на метро до Финляндского вокзала, а после на электричке минут пятьдесят – и вот уже Зеленогорск. Ося здесь ни разу
