таяния снегов и летних дождей. В гипсе образуются пещеры, а песок проваливается в пустоту, напоминая длинные рвы вдоль подземного водного потока. Одну из таких впечатляющих пещер Татищев видел вблизи города Кунгура у реки Сылвы: длина их не менее версты. Внутри есть большие пустоты «якобы великия палаты али церковь». Помимо них есть и другие, узкие и едва проходимые, лазы. В одном из залов подземной пустоты он видел стоячее озеро с чистой водой. Из иных пустот выходит река Серга таким мощным потоком, что ворочала 4 каменных жернова построенной здесь мельницы. Подобные мельницы, впрочем, действовали и на четырех ключах в Кунгурском уезде. И там, как правило, подземные воды отличались чистотой. Но иные имели в своем составе столь много извести, что ее не пил даже домашний скот. Поскольку подобных подземных пустот на Урале было великое множество, то, полагал Татищев, вполне вероятно использование их и «слонами», которые еще не адаптировались к холодным климатическим условиям восточной части Российской империи.
Однако исследователь не считал подобное объяснение жизни мамонтов под землей аргументированным, ибо оставался непонятным способ дыхания воздухом и питания «грязью» этих гигантов животного мира. Вероятно, речь может идти о мамонтах разного времени. Кости, находимые под землею, имеют плохую сохранность, подвержены разрушению, а значит, они весьма древние от погибших животных еще в доисторические времена. А вот в более северных широтах Заполярья находят не только свежие останки, но и целые замороженные трупы со съеденным мясом собаками и людьми. Дело, вероятно, не только в консервации туш в условиях вечной мерзлоты. Одно дело, если умершее животное сразу попало в природный «холодильник», но летом и в тундру приходит тепло, провоцирующее гниение останков. Не будем забывать и хищников Севера, питающихся этими «дармовыми» горами мяса, которые они быстро находят. Поэтому, по Татищеву, более логично объясненить трупы не потревоженных гигантских зверей смертью буквально накануне обнаружения их человеком. Тем более, что сибирские аборигены, по их уверениям, все еще охотятся на живых представителей «мамонтовой» фауны.
Архиепископ Феофан Прокопович в целом согласился с выводами В. Н. Татищева, однако не поддержал его идею о возможной жизни «лохматого слона» в современную эпоху из-за отсутствия неопровержимых доказательств. Мол, Татищев полагает, что «до Великого Потопа» солнце «всегда неотступно в равноденственном кругу ходило», отчего и в Сибири жили слоны. (То есть, и в Заполярье было также тепло, как в южных широтах). Затем климат изменился, и теплокровные животные адаптировались к холоду, обретя волосяной покров. Но не будем забывать Создателя, – напоминает церковный иерарх: может так случиться, что он дал природе рождать жизнь от «других вещей, родящихся от земли естественным же чином». Например, прозрачные камни, по его разумению, происходят «из неких разного свойства
