я сказал
– я согласен на твои условия. Меня переместило на тоже место, где я и был. Все стало как в том мгновении.
– вот и отлично. И он пожал мне руку. Это выглядело как сделка. С Мефистофелем, так их называли
– я не черный ангел не думай, но я несу черноту это так. И мне бы не хотелось, чтобы, мир о ней узнал.
Я считал его идеальным. Я считал его умиротворением, но дымка моих представлений расселась всего лишь в нескольких мгновениях подстроенной им реальности.
– как мы это сделаем? Нам нужно будет все разрушить
– мы подменим всем реальность. Они будут жить в том отрезке времени, которое мы запишем и будем повторять для них?
– как же перекос от твоих мыслей?
– я самый безобидный из всех кто здесь есть. Я просто идеален в сравнении с остальными. Я тебе всё покажу. Позже.
В страсти и невежестве
Посмотрев в каплю-зеркало моё отражение изменилось. Я увидела перемены. Только эти перемены не означали что-то хорошее. Эти перемены в моём лице были волнами, но не моими. Что-то происходило с моим отцом. Вот что это за волны. Я увидела маленькие искры в глазах. Что же произошло? Что даже на мне отразилась эта перемены. Только одно могло повлиять на нас. Не этот мир, ни то, каким он стал. Только мама могла повлиять. Он нашел способ её увидеть. Его уже завлек этот мир своими сетями, а в них обещания иллюзорного и недосягаемого. Если отец погонится за этим, я пропаду. Мы пропадем. Все проходят испытания иллюзиями. Кто то имеет силы видеть их и не поддаваться, кто-то этих сил не имеет.
Вот он первый обман мира. Иллюзии которые вырисовывают недоступными, но страстно желанными возможностями.
Что же мне делать? Найти её нельзя. Повторить те события тоже. Отдать свою жизнь своей судьбе нельзя. Тогда я буду модулировать, я спроецирую события. Если можно оперировать пространством, значит можно воплотить реальность.
Дверь буквально разрезала пространство. А за ней остановился одержимый. Темное лицо, выжигающий взгляд. Это стоял мой обездоленный отец. Ему больше не принадлежал покой, он был им оставлен. Трезвость ума из за желания и невежества вошли в его суть. Где они только схватили его? Кто только повесил их на него?
– папочка, я увидела себя в зеркале. Мне совсем не понравилось, то кого я там увидела. Я становлюсь приземленной Папа. Я становлюсь смертной Папа. Что случилось?
Он молчал и темнел. Мне стало трудно дышать. Я слышала его мольбы, я читала их в лице. Он разрывался между нереальностью и мной, живой которая, стоит растерянная здесь и сейчас.
– Ты не должен поддаваться этому мир. Он сломает нас. Ты забыл, что мы здесь чужие в созданном тобой мире. – я не могла поверить голосу, который слышала. Холод, металл и угроза. – Ты забыл, что отвечаешь за нас? Побывав здесь меньше оборотного периода ты уже решил создать новые миры, чтобы только увидеть маму?
– Так вот знай, что приблизившись
