группы КГБ и по линии контрразведки по вашей части контролировал реализацию оперативной информации, там в рапортах твоя фамилия и позывной несколько раз мелькнули, ты же в разведке служил, вот и я поинтересовался, ты это, или твой однофамилец.
– Какое еще дело? – резко повернувшись в его сторону начал трезветь я.
Он назвал несколько боевых операций в которых я участвовал в составе десантной роты.
Я хрипловато засмеялся. В разведке я не служил, а был самым обычным рядовым солдатом срочной службы. Так что извиняйте гражданин чекист, но вам в рапортах предоставили недостоверную информацию.
– Ну как же, – развел руками отставной чекист, – разведку местности – рекогносцировку проводил, языков брал, авиационным наводчиком был, а все это войсковая разведка.
Ответить я не успел, женщины звали нас обратно, они хотели танцевать и мы вернулись в помещение.
За столами коллеги – преподаватели выпивают и закусывают, в зале танцуют, болтают о работе, о семьях, о деньгах. Радостным фоном к общим разговорам звучит легкая танцевальная мелодия. Жизнь. Нормальная человеческая жизнь. Хоть и не такая, о которой мечтал на войне, но тоже ничего, жить можно. Слава Богу, что нет в ней крови раненых и убитых в скоротечных схватках людей.
Чекист поднял стакан до краев налитый водкой и предложил мне:
– Давай за ребят и за «дела давно минувших дней».
Выпили, до дна.
Вот так мы и подружились. Товарищ мой кроме общего для нас воспоминания, про службу особенно не рассказывал, только заметил, что был оперативным работником и служил в контрразведке.
– Уф! Какая жарища! Попей пивка холодненького, – предложил мне коллега, вернувшись из бара и поставив на столик емкие пивные бокалы с холодным, запотевшим, пивом.
– Лучший напиток в жару, это горячий чай, желательно зеленый, – машинально заметил я, и без перерыва продолжил прерванный разговор:
–Я не верю, что он, – я похлопал по обложке книги, – был иностранцем и нелегалом разведчиком. Можно прекрасно изучить язык, свободно на нем говорить, но так великолепно писать повести и рассказы на русском языке, иностранец не в состоянии.
– Ты почти дословно повторяешь слова моего первого
начальника, -засмеялся коллега, отхлебывая из высокого бокала пиво, – он тоже не поверил, что твой подзащитный иностранец. Только наши эксперты установили , что тексты написаны не уроженцем России, а иностранцем. Что же касается: может не может. Английский писатель Джозеф Конрад5, был поляком, в детстве жил в Российской империи, а книжки сочинял на английском языке и очень неплохо у него получалось. Пушкин, Лермонтов, Толстой свободно писали стихи и прозу на французском языке. Экспертная группа, составленная из филологов и психологов, дала однозначное заключение. Стиль мышления, метод и логика изложения принадлежит человеку англосаксонской культуры.
– И вы, основываясь на этой спорной экспертизе, туфте, проще говоря,
Джозеф Конрад (настоящее имя – Юзеф Теодор Конрад Коженёвский) – английский писатель польского происхождения. Родился 3 декабря 1857 года в селе Терехово Бердичевского уезда Киевской губернии Российской империи (ныне Бердичевского района Житомирской области Украины) Умер 3 августа 1924 года от сердечного приступа в Великобритании. Учился в Кракове и Львове. В 1874 году эмигрировал во Францию, служил во французском и английском торговом флоте, прошёл путь от матроса до капитана.
