сказать: «Здесь ничего нет», Лорин отец говорил: «Здесь никого нет», имея в виду, что в Ларк-Райзе нет никого заслуживающего внимания. Но Лора никогда не уставала проявлять внимание к односельчанам и, становясь старше, начала прислушиваться и запоминать то, что они говорили, так что в конце концов многому у них научилась. Больше всего ей нравились пожилые женщины, вроде старой Куини, старой Салли и старой миссис Праут, которые до сих пор носили чепцы, хлопотали по дому и в саду, совершенно не интересовались тем, что нынче в моде, и почти не интересовались сплетнями. По их словам, они не одобряли пустопорожних шатаний от дома к дому. Куини плела кружева и возилась со своей пасекой; старая Салли варила пиво и солила бекон; и если какой-нибудь соседке надо было их увидеть, она знала, где их найти. Некоторые женщины помоложе называли их «угрюмыми старухами», особенно когда одна из них отказывалась что-нибудь одолжить. Лоре же казалось, что они возвышаются, словно незыблемые твердыни, а окружающие вечно болтаются вокруг них в поисках новых ощущений. Однако тех, кто придерживался старинных деревенских обычаев, осталось уже немного, и другие женщины тоже заслуживали интереса. Хотя все они носили похожую одежду и жили в похожих домах, среди них не было и двух одинаковых.
В теории все жительницы деревни пребывали в дружеских отношениях, во всяком случае, обязательно здоровались при встречах, поскольку ужасно боялись кого-нибудь обидеть и из кожи вон лезли, стараясь угодить тем соседкам, которых предпочли бы вовсе не видеть. Как говорила Лорина мать, «ты не можешь позволить себе с кем-то враждовать в таком маленьком селении, как наше». Но здесь, как и в более светских обществах, люди тяготели к объединению в компании. Чуть более обеспеченные, в основном недавно вышедшие замуж и пожилые женщины, у которых не было детей на руках, днем переодевались в чистый фартук и тихо домовничали, шили или гладили, либо надевали шляпки и отправлялись навестить приятельниц, деликатно стуча в калитку, перед тем как поднять щеколду. Те, кто попроще, заявлялись к соседкам без шляпки, чтобы чем-нибудь одолжиться или сообщить захватывающую дух новость, весь день переговаривались через заборы и с порогов своих домов либо подолгу зубоскалили с пекарем, москательщиком или любым другим гостем, случайно заглянувшим в дом и обнаружившим, что у него нет возможности отделаться, не допустив откровенной невежливости.
Лорина мать принадлежала к первой категории, и в гости к ней приходили в основном ее близкие подруги. Впрочем, иногда наведывались и другие посетительницы, казавшиеся Лоре гораздо более занимательными, чем молодая миссис Мэсси, постоянно мастерившая детские одежки, хотя в то время ребенка у нее еще не было (когда она наконец родила, Лора решила, что это счастливое совпадение), миссис Хэдли, вечно твердившая о своей дочери, находившейся в услужении, или «не слишком крепкая здоровьем» миссис Финч, которой надо было уступать лучшее место у огня. Единственным, что интересовало в ней Лору, был синий пузырек с нюхательными солями, который та носила при себе, но он перестал
