упорство ты хулишь. Но ближеК тебе твое: его ты не приметил?
Как речь твоя для города позорна!
340 Возможно ли без гнева ей внимать?
Что сбудется, то сбудется и так.
К чему ж молчать? Что будет, то скажи!
Я все сказал, и самый дикий гнев твой
Не вырвет слова из души моей.
Да, все скажу я, резко, напрямик,
Что видит ум мой при зарнице гнева.
Ты это дело выносил во тьме,
Ты и исполнил – только рук своих
Не обагрил. А если б зрячим был ты,
Убийцей полным я б назвал тебя!
350 Меня винишь ты? Я ж тебе велю —
Во исполненье твоего приказа
От нас, от граждан, отлучить себя:
Земли родной лихая скверна – ты!
Напрасно мнишь ты, клеветник бесчестный,
Избегнуть кары за слова твои!
Меня спасет живая правды сила.
Уж не гаданью ль ею ты обязан?
Тебе; ты сам раскрыть ее велел.
Скажи еще раз, чтоб понятно было!
360 Ужель не понял? Иль пытать решил?
Не ясно понял; повтори еще раз!
Изволь: убийца Лаия – ты сам!
Сугубой лжи – сугубое возмездье!
Велишь наполнить возмущенья меру?
Что хочешь молви: речь твоя – лишь дым.
В общенье гнусном с кровию родной
Живешь ты, сам грехов своих не чуя!
Уйти от кары поношеньем мнишь ты?
Да, если сила истине дана.
370 Есть в правде сила, есть, но не в тебе —
В тебе ж угас и взор, и слух, и разум.
Ах, бедный, бедный! Тот упрек безумный —
Его от всех услышишь скоро ты.
Сплошная ночь тебя взрастила; гнев твой
Не страшен света радостным сынам.
Не мне тебя повергнуть суждено:
Сам Аполлон тебе готовит гибель.
Креонта ль слышу вымысел – иль твой?
Оставь Креонта; сам себе ты враг.
380 О власть, о злато, о из всех умений
Уменье высшее среди людей —
Какую зависть вы растить способны!
Я ль добивался этого престола?
Мне ль не достался он, как вольный дар?
И что ж? Креонт, мой верный, старый друг,
Из-за него меня подходом тайным
Сгубить задумал! Хитрого волхва
Он подпускает, лживого бродягу,
В делах наживы зрячего, но полной
В вещаниях окутанного тьмой!
390 Скажи на милость, где явил ты Фивам
Искусства достоверность твоего?
Когда с кадмейцев хищная певица
Живую
