супруги для принцессы стало формальным. Её слово перестало что-либо значить во дворце. Другие принцессы также резко превратились из высокородных особ и перспективных невест в обычных, бесполезных нахлебниц, но пока они тихонько сидели в своих комнатках, понижение статуса их особо не коснулось. Все ждали, когда я появлюсь и начну раздавать приказы. Но я не выходил из покоев, откуда постоянно доносились просьбы о помощи от Наварры и те, кто это слышал, решили, что я опять насилую или ещё как-то развлекаюсь со своей жертвой, прибегнув уже к более мучительным забавам.
За те три дня, что я культивировал, в столице произошло несколько важных событий. Плененный Фёрст Ганс Люпен неожиданно наложил на себя руки, а затем и его супруга, что означало переход власти к Принцу-защитнику. Момент для исследования кристалла, добытого каменщиками из стелы, я выбрал далеко не самый лучший. Пока я пребывал в трансе, о чем, кстати, пришедшие доложить мне слуги узнали от принцессы, начался активный передел власти.
Советники Ганса сцепились друг с другом за контроль желанных для них сфер жизни страны. Ганс многое контролировал лично, а так как Принц-защитник выглядел юным, незрелым и неопытным в государственных делах, являлся недавно прибывшим в Восточную Флавию чужестранцем, то каждый из советников желал оградить его от хлопот. А заодно неплохо заработать для себя. Основная борьба развернулась за место главного казначея и мытаря.
Ганс Люпен всегда сам проверял сколько было собрано налогов и постоянно наведывался в казну, пересчитывая имеющиеся там средства. Так были обнаружены многие существенные хищения и мелкие недостачи. На плахе сложили головы многие стражники и казначеи. Сейчас эти места освобождались, а молодому правителю нужны мудрые советники, как этими деньгами правильно распорядиться. Разумеется, хитрецы, добившиеся места советника при прошлом правителе видели в этом лишь возможность нажиться. О честности и верном служении не могло быть и речи.
Поэтому для всех четырех старых советников Ганса стало полной неожиданностью, что казначеем и главным сборщиком налогов я назначил опущенную до сексуальной рабыни формальную супругу, а днем позже и вовсе выплатил им жалование за месяц и отправил из дворца, объявив, что больше не нуждаюсь в их услугах.
За верхушкой дармоедов на вольные хлеба ушло и две трети слуг дворца. Количество поваров сократилось до двух вместо шести, всяких горничных, прачек, писарей и даже стражей я урезал до минимума.
Везде, где должность дублировалась или у архивариуса, главы тайной службы и даже у дворецкого было по десять помощников и заместителей, я оставлял одного главного и пару помощников, чтобы было с кого спрашивать. А то моду взяли делить полномочия, а потом концов не найдешь. Такие пары на одной должности по замыслу Ганса должны были порождать конкуренцию. Два человека следят за действиями друг друга и сливают все промахи и бока господину, но на деле выходило всё иначе.
Пополняя друг на друга
