направлении. Вы подумали о том, что в африканских джунглях у вас появятся возможности дать волю вашим животным инстинктам. Поэтому я вас предупреждаю: только попробуйте это сделать, как это досье тотчас же попадет в Интерпол. Вам понятно? Феннел с усилием усмехнулся.
– Козыри в ваших руках, – попытался изобразить из себя храбреца медвежатник. – Вы меня не так поняли. Что делать. Хочу вам признаться, очень уж она похожа на мою мать.
– Простите меня за то, что перехожу на личности, – поморщился адвокат. – Но мне очень жаль вашу мать.
Издав звук, похожий на рыдание, медвежатник возразил:
– Нечего ее жалеть. Она была одной из самых ловких воровок. А если хочется кого-то пожалеть, то пожалейте моего старикана. Когда мою мамашу упрятали в тюрьму на десять лет, он перерезал себе горло.
– История вашей семьи меня не интересует, – оборвал его египтянин. – Теперь второй момент. Мне нужен этот перстень. Задача будет не из легких, но человек с вашим опытом и беспринципностью должен с нею справиться. Если же нет, то я не вижу причин, которые помешали бы мне передать ваше досье Интерполу. Так что зарубите себе на носу: неудачи я не потерплю.
Обнажив зубы в улыбке, похожей на оскал волчьих клыков, Феннел ответил:
– Достану я вам этот стебучий перстень. Но если так много зависит от меня, почему бы вам не подкинуть мне деньжат?
– Я об этом подумаю, когда его получу. А сейчас убирайтесь!
Медвежатник впился в дельца свирепым взглядом, но тот потянулся к телефону. Как только он стал набирать номер, Феннел встал и вышел в приемную, где Натали Норман стучала на машинке. Не удостоив ее взглядом, он открыл дверь в коридор и направился к лифту.
После того как последний гость исчез, услышав, что Шейлик разговаривает по телефону, девушка выключила тайно установленный магнитофон и вынула из него кассету с пленкой.
Закрывшись в телефонной будке, Гарри позвонил Тони, которая тотчас же отозвалась.
– Отпразднуем это дело, цыпа, – произнес он. – Я есть хочу. Через час в «Шпангоутной» в кабаке «Карлтон тауэрс». – Он прервал ее восторженный визг, повесив трубку.
Гарри знал: ей понадобится не меньше часа, чтобы собраться. Одевалась она медленно. К тому времени, когда Гарри добрался до ресторана, он был немного навеселе: успел выпить четыре мартини с водкой.
Кен Джонс ушел, заявив, что у него свидание с подружкой. Оба постояли в вестибюле отеля, полном народа, и Джонс спросил:
– Что ты на этот счет думаешь?
– Чем не работа, да и деньги неплохие, – отозвался Гарри. – Мы с тобой споемся. Я это чувствую. А вот Феннел…
– Тебе-то что? – усмехнулся Джонс. – У тебя и милашка, и «птеродактиль».
– Держи с ним ухо востро.
– А как же иначе. Пока, до понедельника. Счастливо попрыгать на кроватке. – И с этими словами Джонс шагнул
