потому что ее девятнадцатилетнее тело было совсем еще девичьим.
Миська пошла к холодильнику, достала пиво и вернулась с бутылкой в комнату. Мишка уже храпел.
Она села на пол по-турецки, взяла пульт. Перемотала фильм к началу, отпила холодного пива, поморщилась.
Еще глоток. Допила до половины и снова прокрутила кассету до начала.
Она сделает все, чтобы ее мужчина был доволен. Потому что она любит его…
Марта села в глубокое кресло, закрыла на мгновение глаза, улыбнулась, потянулась к лежавшей на столике шоколадке, отломила два квадратика (главное – не переусердствовать, чтобы из-за избытка практиш-квадратиш не стать круглиш-идиотиш), съела и, несмотря на поздний час, выпила кофе. Дети уже спали, и она могла перевести дух.
Отломила еще один квадратик и взяла в руки спицы. На этот раз шапка для Франека. Ленка уже хвасталась своей новой розовой с кисточкой, Франек ни в чем не должен был уступать сестре.
Зазвонил телефон. Рукоделие пришлось отложить, но другая рука-то свободная, так что еще один шоколадный ломтик. Звонила тетя Эвелина:
– Дорогая, все улажено. Увидимся в начале августа! Очень, очень рада! Я договорилась, мама заберет детей к себе.
Марта вздохнула и потянулась за очередной порцией шоколада… А шоколада больше не было.
– А на прощанье он наговорил мне столько гадостей, и главное – хоть бы на грош правды. Что наши отпуска, дескать, всегда были отстойными, потому что меня тянуло к достопримечательностям, а его на пляж, на природу… – Юлия допивала очередной бокал мартини со льдом. Наверное, пятый. – А знаете что? Мне иногда кажется, что если бы он мог, то точно как какая-нибудь кинозвезда крикнул бы мне вдогонку, что все его оргазмы – притворство. И большинство моих тоже.
Иолька разразилась громким смехом.
– А что я такого смешного сказала? – Юлия пожала плечами. Иолька все хохотала и никак не могла успокоиться.
Они сидели в прокуренной кафешке, прислушиваясь к мелодичному голосу певицы, аккомпанировавшей себе на синтезаторе, и пытались утешить Юлию, что на одном мужике жизнь не кончается и что все только к лучшему, потому что он бросил ее, когда ей двадцать семь, а не семьдесят два. Хотя Юлька убеждала их, что чувствует себя именно что на семьдесят два. Как женщина, которой уже ничего в этой жизни не светит.
Иолька, Алиция, Магда и Юлия. Вот уже много лет они неразлучны. Все такие разные, даже приятные – каждая по-своему, но вместе они составляли взрывоопасную смесь.
Иольке было за пятьдесят. По паспорту, телом. А духом она была моложе их всех. И, пожалуй, самая раскрепощенная. Блондинка с сияющей улыбкой и такой сексапильностью, что ей завидовали все. Магда – юрисконсульт в одной из варшавских корпораций. Собранная, она взвешивала каждое слово и всегда помнила о том, что когда ты выходишь из машины, а на тебе мини, то ноги надо держать вместе. Алиция – мать троих детей, в сумке которой самые разные вещи, от дежурных
