style="font-size:15px;"> Валере стало не по себе. Он понял, что жил неправильно, только для себя. Вдруг он почувствовал, как по его грубой щеке покатилась одинокая слеза, – ему впервые за все прожитые годы стало жалко кого-то другого. Он не знал, что будет с его сыном, его дочерью и его женой; но зато понимал, что было бы, если бы он не пил по выходным, а ходил с ними на выставки в музеи, да просто, черт возьми, гулял! «Почему я этого не делал?!» – крикнул Валера. Он кричал так громко, как только может кричать человек. Его душу терзало горькое сожаление о его поведении.
– Жизнь прожита впустую, – тихо сказал Валера и заплакал.
Сквозь слезы он просил дать ему еще один шанс, он собирался устроить торги за возможность все исправить. Но вскоре он понял, что ему нечего предложить, – карманы его пусты, и за душой тоже ничего не осталось. Все кончено.
– Грехи мои тяжкие. Пожалуй, я уже не в силах что-либо исправить.
Он еще раз осмотрел все вокруг – внизу справа и слева была пустота и тишина. Валера по привычке хотел достать из нагрудного кармана сигареты и не сразу сообразил, что кармана-то нет. На его одежде вообще не было никаких карманов, но Валера, как ни странно, не испытал чувства злости – не так уж и сильно хотел он курить, сейчас ему эта многолетняя привычка показалась ненужной. Присмотревшись, вдалеке он увидел белую полоску – она извивалась, как уж, и светилась. Валера решил спуститься с холма и пойти прямо к этой линии. Как только он сделал шаг, ноги по щиколотку провалились в песок – он был мягким и теплым. Нужно двигаться аккуратно, чтобы не свалиться. Внизу, у подножья, Валера увидел огромные валуны, и он побоялся споткнуться и покатиться прямо на них.
Он задумался, посмотрел еще раз вниз на камни и заметил, что чуть правее от него, присыпанная песком, лежит сухая гладкая палка. «Ее можно использовать как трость», – подумал Валера, протянул руку и словно обжегся. Резко отдернув ее, он с удивлением смотрел на свою кисть: на ней – все пять пальцев, нет ожогов и шрамов, у него идеальная кожа, будто он не водителем всю жизнь работал, а пианистом. В голове сразу появилась новая цель – скорее спуститься вниз, найти какое-нибудь зеркало и посмотреть на себя. Валере стало любопытно, как он сейчас выглядит и сколько ему лет. Чувствовал он себя на все восемнадцать – в коленях нет хрустов, поясница не болит. Валера тяжело выдохнул и тихо сказал:
– А с чего бы ей болеть? У мертвых не болит ничего. – Он немного расстроился, схватил палку и медленно, шаг за шагом стал спускаться по мягкому песку к камням. – Лишь бы змей в этих песках не было…
Валера шел навстречу неизвестности. На середине пути он замедлился. Посмотрел сначала наверх, откуда начал спускаться, потом – вниз, а затем – на тот лес, что мерцал вдалеке.
– Далеко мне идти… Но выбора нет… – он продолжил спускаться, выбора у него и вправду не было. – Здесь очень странно. Нет птиц, и я не увидел ни одного насекомого. А небо тут такое необычное и такое высокое, что даже смотреть страшно, –
