с аппаратами жизнеобеспечения. Заботливые нянечки почистили его одежду, собрали личные вещи и аккуратно сложили у прикроватной тумбочки. Отдельно положили телефон. Он постоянно вибрировал: то и дело приходили сообщения, звонки.
– Наверное, важная птица, – сказала одна из нянечек другой, когда они выходили из палаты. – Телефон не умолкает!
– Кто их знает, чем они занимаются в столице. Не поймешь, то ли банкир, то ли рэкетир, – отозвалась вторая.
– И то правда. Но этот вроде приличный, не похож на бандита.
– Родственников бы его найти. Хотя, может, и сами объявятся. А то лежит тут один. На поправку бы пошел, услышав голос жены или детей.
– Думаете, он семейный? – вмешалась в разговор медсестра Анечка, пришедшая посмотреть на своего будущего покровителя. В ее планах другого варианта и не было.
– Семейный или нет, но точно не одинокий. Лицо все в порезах, тело переломано, но видно, что мужчина красивый, ухоженный, спортивный. А если еще и богатый, как тут говорят, то точно при женщине.
– Может, и не одной!
– Все вам языки чесать, – огрызнулась Анечка. – Все эти женщины в его прошлой жизни остались. Мы ему новую жизнь тут создаем, так что после комы все иначе будет.
– Ну-ну, мечтай!
Нянечки засмеялись и вышли из палаты, продолжая обсуждать несбыточные надежды медсестры, пытающейся всеми силами вырваться из этого городишка.
Анечка подошла к больничной койке, погладила Игоря по руке и сказала:
– Мы еще посмотрим, мечты это или реальность. Да, Игорь? Ты моя надежда, так что не подведи.
Еще раз взглянув на бессознательного мужчину, она вышла из палаты.
Что происходит, когда человек находится в коме? Как на это реагирует его окружение, понятно: родственники опекают заботой, требуют от врачей чуда, кто-то начинает работать с нотариусом, не веря в выздоровление. А что чувствует пребывающий в коме? Чувствует ли что-то? Слышит ли? Какие у него видения? Может, он путешествует по параллельным мирам или стоит в темной комнате, где нет потолка, пола и стен. А может, это что-то вроде стойки регистрации для входа в иной мир, и человеку будут задавать вопросы о том, насколько продуктивно и честно прожита его жизнь? Или они уже все знают и размышляют, дать ли ему шанс все исправить? На эти вопросы нет ответа. Люди, побывавшие в коме, не помнят, что с ними происходило.
Калейдоскопом замигали фотографии. Игорь родился. Он проделал долгий путь, темный тоннель и яркий свет. Размытые пятна, нечеткое изображение, и вот оно – тепло родных рук. Его держит мама, целует, на его личико падают какие-то капли. Это ее слезы, но он этого еще не понимает. Но ясно чувствует: ему комфортно, безопасно. Тут его забирают, он пугается и плачет. Где те руки? Почему меня отняли?
Первые шаги. Он смеется, идя навстречу отцу. Тот сидит на корточках, распростер к нему руки, и маленький Игорек неуверенно ступает, но спотыкается и падает.
