вытаскивая из мутной воды наполненное ведро. Квазигуд беспечно напевал:
Я – чудесный Квазигуд,
Я – правитель леса…
Вдруг он осёкся, швырнул камешек в короеда и заорал:
– Безобразие! Почему эта букашка не в поле? Что этот бездельник себе позволяет? Разобраться! Проучить его!
Два гладиолуса кинулись к жуку. Тот, увидев свирепых стражников, выронил ведёрко.
– Лентяй! Живо! Марш! – гладиолусы принялись тормошить несчастное насекомое.
– Задайте ему как следует! – велел Квазигуд.
Короед попытался оправдаться:
– Почтенный правитель, теплицы с орхидеями уже неделю без воды. Цветы могут погибнуть, и мы никогда не услышим, как прелестно поют эти нежные создания. Позвольте мне остаться!
– Ишь, чего захотел! Остаться? А ну прекрати ныть! Отныне ты, короед, потерял моё доверие! Так и быть, убирайся в свою трухлявую осину, и чтобы духу твоего здесь не было!
– Бедные, несчастные орхидеи, – всхлипывал короед.
Могу ли я приглашать гостей на карнавал?
За деревьями открылась серая пыльная равнина. Сотни бабочек, удерживая в лапках репейные головки, слетались к уродливому возвышению, похожему на здоровенный пушистый зелёный пень. Это был строящийся замок Квазигуда. Жуки-навозники катили репейные шары, муравьи сцепляли их, возводя замковые стены. Сверху, помогая муравьям, ползали мокрицы. Стражники-гладиолусы следили, чтобы не нарушался порядок работы.
Старая мокрица подползла к высоченному гладиолусу и взмолилась:
– Господин Букалис! Смилуйтесь над моей несчастной судьбой и над моими детками – они остались совсем одни. Отпустите меня! – она горько зарыдала. – Пожалейте! Умоляю вас!
– Пшла-а! – Букалис пинком отбросил её.
В эту минуту послышалось:
– Начальник стражи!
Услыхав знакомый голос, Букалис как-то косо оглянулся, присел, подскочил и кинулся к окраине поля.
– Будет ли возведена главная башня к первому числу? Могу ли я приглашать гостей на карнавал? – строго осведомился Квазигуд.
– Разумеется, мой господин. Строительство будет закончено вовремя.
– Ступай! И следи, чтобы рабочие не отклонялись от графика.
Работа не прекращалась. Летали уставшие бабочки, насилу взмахивая крыльями. Тужились жуки и муравьи. С рыданием катила репейный шар старая измученная мокрица.
Значит, ты – неумёка?
Камень лежал на земле и прикрывал вход в узкую нору. Ступени уводили вниз. Тимофей оказался в ярко освещённом помещении. Это была пещера, но в ней было на удивление светло. Стены украшали широкие листья какого-то растения. В центре комнаты плясал владыка леса.
– Раз, два, три! – притопывал он. – Ну-ка, дай я тебя разгляжу, – Квазигуд вытянул колючие руки и ухватил Тиму за щёки. – Скажи, ты послушный мальчик?
Тимофей промолчал. Он переживал за Артёма,
