я решила надеть свою рабочую одежду, чтобы в случае чего её было не жалко, а сверху, хоть скоро солнце и будет садиться, надела любимую кепку.
Брата заставила надеть кофту на молнии, потому что вечером может быть сильный ветер.
Следующие полтора часа мы валились на матрасах и разговаривали. Тоби даже заставил меня вновь ему почитать и почти было снова не уснул, когда я резко прекратила и вскочила с матраса, сказав, что нам уже пора.
На этот раз мы зашли за Эллиотом, постучав в дверь.
– Идем? – спросила у него шепотом. – Отец спит?
– Да, только уложил его, – парень кивнул глазами, а после вышел, тоже решив надеть на себя всё черное.
Мы вышли, когда солнце почти скрылось за горизонтом. Его последние лучи, словно натянутые золотые нити, обвивают землю, окутывая все вокруг в нежное, размытое свечение. Воздух наполнился прохладой после знойной дневной жары, принося с собой тихий шёпот вечера.
– Там много военных, поэтому держитесь рядом.
Эллиот не любит последних почти также, как и я. Возможно, мы просто их боимся, потому что в квадрантах они чувствуют вседозволенность.
Автобус уезжает с северо-западного выхода, а не из центра, чтобы привлекать меньше внимания, ведь любопытные, такие, как мы, всегда найдутся. Наблюдать не запрещается, но я знаю, что многие военные не в восторге от лишних глаз.
Хоть с каждой минутой только темнеет, то людей не убавляется. Будто все они, кто не работает, решили выйти вечером, чтобы немного остудиться из-за дневной жары.
До места назначения мы добираемся за сорок с небольших минут, и я вижу тот самый транспорт, на котором в дальнейшем придется уехать и нам.
Мы с братом одновременно переглядываемся, словно подумали об одном и том же.
Стекол на транспорте нет, вместо него только решетки. К дискам приделаны специальные заостренные крепления, напоминающие стрелы. На крыше стоит пулемет, который ещё есть и сзади, об этом говорит выглядывающее дуло. Покрашен он весь в черный цвет, а белыми буквами на нем написано название нашего квадранта. Архейнхол.
Я ни разу не была в салоне автобуса, но думаю, что там есть только обычные сидячие места.
Выглядит он устрашающе, как и любой другой вид оставшегося транспорта.
Иногда на нем привозят и тех, кто решил стать жителем Архейнхола или, кто решил переселиться из других квадрантов. Но доставляют к нам редко кого, возможно, одного или двоих за несколько месяцев. Некоторым везунчикам удается добраться до самых ворот на своих двоих, но таких я встречала еще реже.
Сейчас автобус пустует, но я уже вижу, как возле него собираются самоубийцы. Их легко вычислить по скромным рюкзакам, в которую им удается запихнуть всю свою жизнь.
Мужчин всегда больше, чем женщин, а детей почти никогда не бывает.
Мы останавливаемся в стороне, неподалеку возле ангара, который сейчас закрыт.
Военных действительно здесь больше. Я замечаю одного мужчину с бородой на лице, которого выдает его обувь. Он движется
