ловить Тени. Ты там для того, чтобы показать Солнце Утренний корпус своим живым примером. Делом, а не словом.
Остролист замолчал, и некоторое время мы так и смотрели друг на друга. Его слова меня хоть немного успокоили.
– А когда ты справишься со своим заданием, – мягко проговорил Остролист, выпрямляясь. – Соколу придётся заткнуться. Он никуда не сможет тебя отправить и даже не осмелится тебе перечить, если ты получишь защиту Солнце или, тем паче, сможешь хоть один раз уговорить её посетить Королевский Храм, даже если это будет не Главная служба, а простое посещение тётушки Чистюли.
Тётушка Чистюля фыркнула.
– Ты всего лишь посланник нашего корпуса. Не единственный защитник и не одинокий воин. Мы всегда будем за твоей спиной. Просто доверься Солнце-богу, который отмерил тебе этой чести, и делай то, что можешь.
Мягкий голос Остролиста меня усыплял, почти баюкал. Острик в проповедях не силён, а в личных беседах – незаменим. Он может рыбу уговорить, что она способна летать. Даже меня, перепуганную бестолочь, он на несколько минут убедил, что я справлюсь. А если и не справлюсь, то провалюсь без треска, мягонько так провалюсь, осторожненько, за компанию с коллегами из соседних корпусов.
– Не хочу показаться пессимисткой,– замогильным голосом отчеканила Чистоглазка, едва Остролист заткнулся,– но этот болтун продержался при Солнце меньше шести часов. Так что я бы на твоём месте, Яся, не сильно рассчитывала на успех.
Мне оставалось лишь вздохнуть и отправиться собирать вещи.
